Выбрать главу

Я опускаю ресницы, отстраняясь от действительности. Спускаю с кончиков пальцев тонкие нити заклинания, которые окутывают Гадриэля словно паутиной, обеспечивая ощущение полной реальности того, что с ним будет происходить.

Стихии и основы замирают в зыбком равновесии, и я, пользуясь этим кратким мгновением, соединяю себя и лорда, который хоть и не понимает, что с ним происходит, – весьма активно пытается мне сопротивляться.

И это он правильно делает: сюжет моей мести уже готов. Самое главное, чтобы мои добровольные помощники при этом не передрались за право сделать его переживания еще более насыщенными.

Отблеск мечущегося по сознанию спящего эльфа сновидца я замечаю сразу. Щупальца моего контроля отлавливают ускользающую тень даймона и втягивают его в замысловатую ловушку. С отражениями, которые воздействовали на меня и на остальных, я разделалась несколько по-иному: раз и навсегда лишив нас возможности еще одной встречи. Это же я решила оставить себе не столько в подарок, сколько как средство лучше узнать тех, с кем нам придется столкнуться на Дариане.

И хотя Асия говорила, что даже по меркам даймонов те, кто служит основой для создания сновидца, являются преступниками, уверена, эта информация лишней для меня не будет.

Тем более что кое-чему я у него уже смогла научиться. Его способ контроля над личностью значительно проще того, которым пользуются маги на Лилее.

Нити еще одного заклинания притягивают ко мне жаждущих развлечения спутников. Хорошо еще, у меня достаточно сил, чтобы не дать им возможности расшалиться больше, чем это нужно для полноты происходящего.

– Оли, вспомни ту свадьбу, на которой вы подружились с этим…

– Лера! Но не могу же я… – Он вполне искренне в смущении опускает глаза. И даже кончики ушей чуть краснеют.

Вот только не надо мне сказки рассказывать. Уж сколько раз за время нашей семейной жизни эти подробности всплывали в разных видах и ситуациях. То как иллюстрация героического прошлого, то как подтверждение того, что мой муж вел себя значительно скромнее, чем некоторые другие темные эльфы. Так что пусть он Сашке, если у него получится, втирает, что до встречи со мной был едва ли не паинькой.

– Можешь. А если не можешь, отправишься сейчас помогать Хаиде готовить ужин. – Самое главное, самой не сорваться на смех, дабы раньше времени не испортить представление.

– Не знал я, что моя жена – шантажистка. – Ах! Какая обида в стальной серости глаз. Не общалась бы так долго – поверила бы.

– Похоже, она не только шантажистка. От нее вообще чего угодно ожидать можно. Если…

– Рамону выносится последнее предупреждение. – И я чуть скашиваю взгляд в сторону мага.

Тишина вокруг меня становится весьма осязаемой. Будь их воля, услышала бы я о себе много чего интересного. Но последствия этого осознаются всеми, и поэтому они предпочитают молчать.

Да и дымка требуемого воспоминания уже начинает наполняться объемом. Отклик из памяти Гадриэля приходит практически сразу, что, впрочем, вполне ожидаемо – общие подвиги весьма сближают тех, кто их совершал.

Самое главное, не дать им зайти слишком далеко. Ведь я нисколько не сомневаюсь в том, что наш черноволосый найдет множество поводов отыграться за это невинное развлечение, когда до него дойдет, что такой способ избавить его от чужого контроля не был необходимостью. А узнает он это очень скоро. С его-то способностями все всегда знать.

– Это можно опустить. – Мой муж несколько увлекся, в своих воспоминаниях бросая глубокомысленные взгляды в сторону весьма прелестной эльфийки, изображающей в происходящем ритуале невесту. – Мне нужен тот момент, когда Гадриэль уходит с подружками.

– Так бы и сказала, а то все вспоминай да вспоминай.

Ладно, об этом мы тоже поговорим. Несколько позже. Как только я закончу разбираться с одним.

Ну вот как раз то, что надо. И я обрываю картинку, передаваемую Олейором и перескакиваю на нить, которая тянется из памяти Гадриэля.

А глаза лорда, которыми я сейчас и вижу происходившее в тот день, останавливаются на закрывшейся за Олейором дверью. Четыре весьма юные по их меркам эльфийки, хихикая, переговариваются между собой, обсуждая достоинства очень красивого опять же по эльфийским меркам начальника охраны темного принца, стоя за его спиной. Он оборачивается и произносит:

– Ну что, барышни, – и его (моя, настолько реальны ощущения) бровь игриво приподнимается, – мы с вами остались одни. – И плотоядная улыбка хищника, который пытается, прежде чем сожрать, обворожить свою добычу.