И, когда закончив с обходом лагеря, ложусь рядом с ней, очень радуюсь, что в отношении нее эти чаяния сбылись: ее тело, которое я не выпускал из своих объятий до самого рассвета, доверчиво прижималось ко мне, одаривая теплом и ощущением покоя, что царил в ее душе.
Я позволил их сну продлиться столько, сколько потребовали их тела для полного восстановления, пресекая любые попытки тех, кто уже осознал наступление нового дня, разделить это осознание с другими.
И лишь когда Лера, а последней была она, потянувшись под походным одеялом и с легкой улыбкой открыв глаза, прошептала: 'Кажется, я выспалась', - я дал команду завтракать и готовиться к выходу.
В этот день судьба была к нам благосклонна. К вечеру, когда мы уже подыскивали место для очередной стоянки, Хаиде, острота зрения которого удивляла даже меня, заметил с возвышения, куда он забрался осматривая окрестности, развалины того самого города, что и являлись окончательной точкой первой части нашего похода.
И вновь, до странности спокойная ночь, в которой нет даже намека на те угрозы, которые должны подстерегать нас со всех сторон. Вот только ни у меня, ни у тех, кто пытается шутливо охарактеризовать наш поход 'увеселительной прогулкой', не мелькает даже мысли о том, что все самое страшное — уже позади.
Все, каждое мгновение и с любой стороны ждут возможных неприятностей, которые и не заставляют себя ждать.
Первой опасность снова ощущает Лера. Но теперь, стоит ей лишь замереть в задумчивости, пытаясь понять, что заставляет ее чувствовать напряжение, как все остальные принимают такую же стойку. Осматривая, прослушивая и исследуя поисковыми заклинаниями окружающее нас пространство.
— Внешний контур защиты, настроенный на диких животных. У них сильнее чувствительность к этому полю.
Я оборачиваюсь к Асии. И вспоминаю слова Ригана: 'Она — убийца. Спокойный, хладнокровный убийца, который не испытывает к своей жертве ярости'.
Вот только…. Ей хватило пяти лет, чтобы она научилась отражать в своем взгляде то, что творится в глубине ее сущности, но не утратила, при этом, способности делать выводы из всего того, что вокруг нее происходит. Вот и теперь, еще не было сказано ни слова, а она уже успела опознать то, что никто из моих спутников не смог даже описать словами.
— Сколько их всего? — Я задаю один вопрос, но прячу в душе другой: почему все то, что она вынуждена будет сейчас рассказать, не прозвучало раньше. Если и не во время подготовки к походу, то, хотя бы после встречи со сновидцем.
— Внешних — три. Звери, разумные, драконы. Затем еще три внутренние. Чаще всего ячеистая защита, в которой оставлены проходы для тех, кто знает ее структуру. И последний, седьмой контур. Через него можно пройти, только зная секретные коды доступа.
Уж это сочетание слов мне знакомо. И не только потому, что Лера с Асией несколько дней бились над тем, чтобы объяснить мне, что такое управление доступом и как оно работает, систему шифрования и прочие заморочки из области информационных технологий. Тем более что время от времени мы с Сашкой мотались на его родину и с мальчишеским упоением играли по сети в компьютерные игры. Так что, что такое пароль и как он вводится, я знаю.
— Какое расстояние между ними? — Лера пристально смотрит на меня, даже не пряча того недоумения, что вызывает у нее мой резкий голос.
И чтобы не поставить жену в неприятное положение, когда возникает напряжение между двумя существами, каждый из которых по-своему дорог, пытаюсь смягчить хотя бы взгляд.
Правда, создается впечатление, что Асия не обратила внимание ни на то, ни на другое.
— Обычно, первые три кольца довольно близко друг от друга. Все зависит от местности и мощности тех источников, что поддерживают их работу. Для остальных стандартов нет: под каждый портальный зал защита формировалась исходя из многих параметров.
— Значит, сюрпризов можно ждать откуда угодно и когда угодно. — И она, в ответ, кивает головой.
А в глубине ее глаз мелькает отблеск…. Той самой ярости, которой она якобы испытывать не должна. И направлено это чувство…. не на нас.
Но я готов заложить свои клинки, на мой вопрос, что является источником ее гнева в адрес своих сородичей — самым ожидаемым ее ответом будет молчание. Ведь даже Лере, которую она считает для себя самым близким существом на Лилее, она так и не доверилась.
На следующее кольцо защиты мы натыкаемся, не пройдя и сотни шагов. Сначала возникает напряжение, ощущение того, что будет значительно лучше, если ты вернешься туда, откуда пришел. Затем на его смену приходит ужас. И если в первые мгновения он едва ощутимый, с уже ядовитым, но таким сладостным вкусом, что хочется впитывать его в себя, ощущая, как загорается кровь в жилах, требуя немедленного действия. То стоит, преодолевая его, пройти вперед еще немного, как он становится всеобъемлющим, теперь уже замораживая тело в лед и заставляя сдерживать рвущийся из груди крик. А потом появилась и она. Паника. И если бы не присутствие среди нас Асии и Ригана, которые нашли довольно простой способ решения этой проблемы: связать нас и тащить через защиту силой, — вряд ли мы смогли бы ее преодолеть так быстро. И лишь один Рамон не радовался такому выбору, продолжая всю дорогу через защитную полосу верещать, привлекая внимание мое и Леры, о том, что он просканировал структуру плетения и догадался, как можно ее обхитрить.
Не знаю, насколько он был прав, потому что останавливаться и проверять его догадки, никто не собирался. Радуясь, несмотря на стекающий по нашим лицам ручейками пот и дрожащим рукам, что и это препятствие осталось позади.
Несколько минут передышки, без которых нам трудно сделать даже шаг, и мы вновь устремляемся вперед. А я в неизвестно какой по счету раз задаю себе один и тот же вопрос: стоит ли то, что мы делаем, тем целям, что преследуют наши правители. В числе которых, и от этого еще больнее, мой отец.
Надеюсь — стоит. Иначе… Мне трудно будет жить дальше, делая вид, что у наследника темных эльфов полное взаимопонимание с тем, кого он должен сменить.
Интересно, а как бы развивались события, если бы я не уклонялся от принятия власти? Боюсь, лично для меня ситуации была бы еще сложнее. Потому что если угроза нападения Даймонов действительно существует…
— Олейор. — Я поднимаю взбудораженный размышлениями взгляд на подошедшую ко мне Черную Жрицу, мысленно благодаря ее за то, что не дала додумать эту мысль до конца. — Тебе и Лере лучше быть поближе к Ригану. Мои родичи в этом мире больше всего не любят драконов. Так что…
Да, выводы напрашиваются невеселые. Радует лишь одно. Нас — много и среди нас есть маг Равновесия. Не знаю, сможет ли она усмирить взбесившегося дракона, но удерживать частичный контроль ей точно удастся.
— Спасибо. Я понял. — И я, склонив голову, еще раз выражая признательность за подсказку, подхожу к отпрыску Властителя. — Ты не хочешь отдать оборотням оружие?
Медовый зрачок на краткий миг наливается яростью и… тухнет. И он, не говоря ни слова, передает Хаиде, которого я подзываю жестом, сначала ножны с мечом и кинжалом, что крепились на поясной перевязи. А затем и замотанный в грубую ткань двуручник, который он носит за спиной.
Остальные мрачно переглядываются, уже догадываясь, к чему мы готовимся, и без предупреждения отходят от нашей четверки: Асия, как ни странно, тоже остается рядом.
Минуты уходят одна за другой. Приходится не только вслушиваться в лес, ожидая нападения, теперь уже не диких зверей, а нечисти, разновидностей которой Даймоны вывели множество, но и следить за малейшим изменением в поведении дракона.
Мои чувства напряжены до такой степени, что еще не видя, я кожей ощущаю, как вскидывает руку Лера.
— Всем отойти.
Первое желание — нарушить брошенный хриплым голосом приказ и броситься на помощь. Но заметив, как медленно и осторожно отходит Асия, следую ее примеру. Ей лучше знать, что нас может ожидать. И даже если она и не знает точно, то степень возможных неприятностей она осознает намного лучше, чем я.