Между тем, мы быстро летели. Фосфорический свет луны начал исчезать, и чудное отражение земных предметов, в самых мелких подробностях, стало яснеть перед нами. При самом влете в атмосферу луны, мы встречены были весьма неприятно градом аэролитов, которые очень вещественно свистели мимо ушей, не привыкших к такому угощению. Множество вулканов, больших и малых, курились, дымились и взбрасывали на необычайную высоту огромные камни серебристого света. Это одно напоминало, что перед нами луна, а не земля, потому что наружная оболочка луны казалась истинно нашею землею. Укрывшись кое-как от неприязненной встречи воздушных камней, мы начали опускаться над отражением России. Те же, за два часа виденные мною на земле моря, реки, озера, города, села, леса, степи рисовались в бледном свете — и вот заструилась серебряная чешуя Финского залива, змеей блеснула Нева, перерезанная островами, упираясь хвостом в Ладожский бассейн, а головою утопая в волне Балтики. Петербург, с золотыми шпицами и грядами домов, будто погружался в море света. И между тем, как окрестности столицы отдыхали в глубоком сне ночи под звездистым наметом неба, тот же шум житейской заботы, но не столь громкий, как при отлете с земли, послышался из подобия нашего Петербурга, а с ним вместе бой часов, оклики часовых и лай собак.
Был час ночи, когда мы спустились на Адмиралтейской площади, или на ее отражении. Экипажи мелькали мимо нас, глухо стуча по опустелым улицам; запоздавшие пешеходы изредка являлись на тротуарах, то следимые, то предшествуемые своею тенью при удалении их или приближении к тускло горевшим фонарям; у будок бродили сонные часовые, вооруженные алебардами, и, от нечего делать, коротали время то песней, то выразительным зевком; в окнах было мало света: люди ремесленные и деловые отдыхали; люди светские и бездельные разбрелись по балам и шумным собраниям. Я рассказываю тебе все мелочные подробности потому, что они бросились мне в глаза первые при спуске на луну, и все они, будучи только тенью или отражением действительности, поражали необыкновенною верностью в сходстве с оригиналом.
— Где же хочешь ты начать опыт познания людей? — спросила меня спутница.
— Начнем с бала князя N… — отвечал я, — там я должен найти почти всех давнишних товарищей-гуляк и Софью М… Сердце на передки, а ум оставим покуда в обозе…
— И тому, и другому будет работа, — заметила Александра Филипьевна, — но, выводя тебя на дорогу истинного познания людей, мне должно предупредить тебя, Алексей Павлович, что я не принимаю на свою совесть последствий от тех горьких истин, которые ты увидишь и услышишь. Счастие большей части смертных заключается именно в том, что они целый свой век бродят в очарованном кругу и, обманываясь на каждом шаге, бегут за новыми призраками и так добегают до могилы. Мечты — наслаждение для человека: они любимые его игрушки; он убирает их в лучшие украшения земные, заимствуя из неба только изредка молитву, чтобы ею освятить иную мечту, окрестить в ней, как в купели, лучшие надежды и, как щитом, ею загородить любимое дитя от злости света и непостоянства судьбы. Разбей сосуд надежд человека, разорви чудную ткань мечты его, и он убьет себя с тоски, но прежде убьет того, кто коснется его сокровищ. Хотя в свете разочарование ныне в моде, но поверь, что оно только в словах и на кислых рожах: полное разочарование — смерть для человека! Есть ли возможность разочаровываться, когда в будущем море неизвестности? А где есть тайна, которой не раскроет земное знание, тут-то люди и липнут, стараясь поднять край завесы, скрывающей грядущее, и в бессилии строят воздушные замки, мечтая о таинствах своей судьбы. Нет! теряя беспрерывно в горьком опыте самые драгоценные мечты, человек продолжает наводить волшебное стекло на все окружающие его предметы и зовет к себе очарование. Но тяжело ему расставаться с уверением в ложной дружбе, в обманчивости любви, в непрочности всех связей, и он с тоскою встречает опыт, который по временам открывает ему глаза, показывая истину в наготе. Тяжело, может быть, и тебе будет расстаться с лучшими мечтами, которые перелетными пташками напевали тебе радости, или чудною кистью природы рисовали будущее. Так подумай: я предлагаю тебе хотя и неполное разочарование, но тоже опыт, только он не будет стоить ни времени, ни здоровья, ни денег, опыт, который раскроет тебе в настоящем свете связи, на которых ты нежил свое настоящее и убаюкивал будущее. В несколько часов ты узнаешь все, но есть еще время отложить наш опыт и остаться в приятном заблуждении.