- Темнота! Смысл выяснился, когда не менее вороватые столичные товарищи из органов вопросили фондовскую братию о растрате восьмидесяти трёх миллионов чужой валюты на неизвестные цели и задачи.
- И, как? Получили ответ?
- Напрасно спрашивали, всё обошлось тихо и мирно.
В начале пути к обогащению задался целью: хотя бы единожды изменить деревянному отечественному рублю с иностранной валютой. Возможности отеческой валюты известны, а что могут марки узнаю... Хотя, что в марках, если на свои менять придётся? Взять из любопытства, полюбоваться, какой расцветкой отличаются от древних оккупационных марок? Да, с коими отец общался, военные марки? Теперь другие марки, мирные, не военные, времена меняются - марки остаются прежними, и владей кто-то из нашей пары поэтическим даром - написали поэму с простым и понятным названием:
- "Хер на хер менять - время терять".
Вот оно, сбылось, сподобился, дошла очередь подержать
иноземную валюту в руках! Не получилось в прошлом за малостью лет - исполнилось в настоящем, и ни древними были те марки, не вражеские оккупационные, но мирные, добрые и почти дружественные.
После того, как в потных от волнения руках оказалась первая в жизни иностранная валюта - человек с поляроидом предложил "сделать лицо" и запечатлеться на фото. Вопрос "зачем и к чему" остался не озвученным, секунд пять в лицо человека с поляроидом и увидел на чисто выбритых щеках фотографа шрифтом "Arial 22" слова:
- Я привёз вам богатство, цените!
Ценность фотографий прошлого, настоящего и будущего: документы не позволяют отвертеться от событий, будь они любой степени ужаса или радости.
Нет возможности избежать фиксации на фото - не лезь на передний план, будь в задних рядах, задние ряды хороши во всех случая: клеют преступные деяния - "я в стороне, случайно в кадр попал, мимо проходил", запахло славой и наградой - "и я там был, принимал посильное участие, не забывайте и меня"
Ныне, разглядывая исторический момент халявного обогащения валютой, думаю: "почему фотограф не попросил сменить выражение, "сделать лицо"?
- Посчитал радостным дурачком получившего крохи за прошлое, а потому и принял лик твой за обычный.
- Разве обогащение халявное? За границей был? был! Подтверждающие документы о заграничном путешествии в грозном зареве войны представил? Представил. Чего нужно? Мужик с поляроидом думал: "надо так ошалеть от такой малости! И не такие суммы без эмоций улетают, а тут от грошей у человека море радости! Что взять с провинциала, не те масштабы"!
А ещё мужик с поляроидом сказал на публику:
- Если кто желает написать воспоминания о работе в Германии в годы войны и прислать нам с удовольствием примем записи воспоминаний! - предложение сварганить мемуары делалось в надежде "авось, пройдёт", но не прошло, а повисло в воздухе помещения выдачи валюты. Знай язык предков сказал о мужике, наивном не по возрасту: "зело прост быв муж сей, ибо верова: "единый из ныне разбогатевших валютой граждан, вернувшись в убогие хоромы своя, не разоболочившись от ветхих риз, не справляя большие и малые нужды телесные, кинется с горящим взором к престолу и почнёт красными, правдивыми словесами вести правду о своём и чужом прошлом с ненужными подробностями. Тако не утаит повесть, како в чужой, далёкой и враждебной, "проклятой Германии" когда-то зарабатывал марки у нехороших и враждебных дядек, и как эти марки выдали ему через пятьдесят лет теперь уже "свои" и "хорошие дяди". И, вспоминая прошлое, не задумается:
- Если в отечестве не заработал своих марок на безбедное существование до конца дней помогут чужие?
- Молодой человек не обмолвился, кому адресовать записи, буде кто родит таковые, в какое издательство направлять?
- Адреса и явки не упоминались, не было и паролей...
- Ничего не сказано о паролях. Так и знал! Столица верна себе и всегда одинакова. Что думаешь, что скажешь?
- Что сказать? Когда-то по простоте думал, что в границах стольного града проживают достойные люди, особенные, высшего сорта, большие умники, сплошняком таланты, но, оказывается, и в столице дурачков хватает. Человек с поляроидом не вникал в общую обстановку с литературой, на то время мы из читающей страны твёрдой и уверенной поступью переходили в глядящую телевизор.
- Теперь осознаёшь, насколько я был прав, когда вторгся в твоё сознание в жаркий день на диване? И потом, когда волновался, какими словами отвечать на шестнадцать вопросов "Карточки претендента" плюс "удастся получить воздаяние получить воздаяние за прошлое, или отцы-командиры придумают массу доводов и объяснений в отказе выплаты?
- С естественным желанием ограбить меня? Нет слов! - ответил другу с не меньшей эмоцией.
Так закончился первый этап (транш) гашения забытых претензий к правопреемникам бывших работодателей:
alles, ничего в прошлом нет, по нулям, кроме памяти, а память валютой не оценивается. Вот бы и её обменять на марки, продать?
- Раскатал губы!
Осчастливленный валютой возвращался в берлогу, временами щупая зашпиленный булавкой нагрудный карман рубашки: "не исчезло прошлое, на месте"?
А если потел? Стал бы нашедший не причитающуюся иноземную искать растрёпу, потерявшего компенсацию за прошлое? Нет, слишком велик подвиг возврата иноземной валюты в "трудный переходной период в стране", а потому манипуляции с ощупыванием нагрудного кармана были излишни. Когда мысль о возможности безвозвратной потери основательно утвердилась - улыбнулся и повторил слова романса:
"...я ехала домой,
душа была полна"!
- выяснение, каким добром "была душа полна" испортило настроение окончательно: перевес в душе был на стороне плохих наполнителей, "численный перевес оставался за ними. Хорошими были марки, а семейные "дыры", кои мечтал заткнуть свалившейся иностранной валютой - виделись громадными, мрачными и отвратными. При любом раскладе в ограничении желаний, чужие марки не могли выполнить возлагаемые задачи: "дыр больше, чем марок, и все - "чёрные". Совсем, как в Космосе..."
- Не фантазируй, о "чёрных дырах" Космоса ничего не знал. В сознании другое вертелось, помню:
- Эх, ну почему не больше марок!? Только и всего на наши голодные зубы, такая малость!? - расклад марок на количество голодных зубов не добавил приятных мыслей, но убавил звучание тех, кои были до начала подсчёта: на зуб приходилось совсем мало, зубы перевешивали марки, отчего радость от валюты сходила на "нет".
- В оккупацию марки в ходу были, вот и опять они, всегда и везде эти вечные немецкие марки!
Глава 15.
Валютные скандалы.
Первая порция марок (транш) растаяла удивительно быстро, быстрее мартовского снега, и оставив лужицы приятных, волнительных и обнадёживающих сообщений в центральной прессе:
- Правопреемники прежних работодателей произведут точные расчёты и подбросят валюты! Ждите! - вечное и могучее наше "ждите"! Мы "ожидающая" нация, нам от рождения и до смерти приказано:
- "Ждать"! - иного и лучшего, чем располагаем на данный момент, не имеем.
Чужое, непонятное "транш" не пугало, быстро прижилось и вселяло надежду, что следующий друг "транш" окажется упитаннее первого.
Бодрила строка воинственно-патриотической песни "да, мы умеем воевать...", вселяли веру в приход прекрасного будущего, кое обязательно придёт вслед за валютой.