Тиран тяжело вздохнул, и негромко сказал:
— Звери! Мои сподвижники и верные помошники! Я буду краток, и поэтому невежлив. Наш мудрый трицераптос хочет поведать о великой опасности, и поэтому мы его очень внимательно выслушаем. Кто будет невнимателен, того я лично научу слушать.
Тишина воцарилась оглушительная, только в небе беззаботно кувыркались птеродакли, их-то никто на Совет не позвал. Карканья нам здесь только не хватало. Старый Триц поднял голову и осмотрел поляну. В глазах его стояли крупные слёзы.
— Мои друзья. Я очень огорчу вас всех, но это неминуемо. В старых запасах моего архива, я нашел предсказание, которое наши предки записали на скорлупе, возможно, ещё Первого яйца. Я не буду перечислять все приметы, наш деспот ознакомлен с ними, и споров быть не должно. Вкратце, предсказание такое: Весь наш мир, это огромнейшее яйцо, в котором зреет зародыш нового мира. И рано или поздно наступает такой миг, когда яйцо трескается. Мы все живём на скорлупе, и никакой радости рождение нового мира нам не принесёт. Мы все исчезнем, потому что жизнь начнётся с нового листа…
Из задних рядов раздался пронзительный вопль, и все обернулись. Орал старая жаба — анкилозавр. Вот же сволочь. Забронировался до такой степени, что и наступить на него нельзя, а жадный-то, жадный.
— Если нам не жить, то зачем тогда этот свет?!! Сожрём всё, и растопчем всю мелочь, чтобы остался только голый камень, и кости, кости, кос…
Щёлкнули челюсти оказавшегося рядом мегалозавра, и дикий визг неосторожно высунувшего шею скандалиста затих. Тиранозавр благодарственно мотнул своей башкой.
— Кто ещё хочет выступить?
Тишина была ему ответом, все молчали, подавленные будущим.
— Ясно, — Тиран обвел взглядом склонившиеся головы, — Значит мы посовещались, и я решил! Когда треснет скорлупа, я не скажу. Мы будем жить по-прежнему, потому что бороться с этим не можем, и спрятаться негде. Когда-нибудь и кто-нибудь найдёт наши кости, и пусть они задумаются над остатками бывших повелителей планеты. Кто мы, и кто они? Смогут ли они принять свою кончину с достоинством и гордостью, как живущие до них. Мы исчезнем, но жизнь будет продолжаться, ибо вечно только стремление к совершенству. Дикси, я всё сказал.
Солнце, как много в этом звуке, для динозавра старого слышно. Как приятно смотреть на яркий диск, как радостно чувствовать тепло, согревающее и дающее радость жизни.
В глаза ударило черной тенью, и солнце пропало в чём-то яростно ругающемся, и бьющимся. Я инстинктивно махнул головой, и солнце открылось моим восхищенным глазам. В ближайшем хвойнике, кто-то яростно трепыхался, и оглашал хвощи дикими криками. С любопытством я наклонился и вздрогнул. Из растрепанного навершия дико сверкали глаза птеродакля:
— У-у-у, палеозой! Пролететь невозможно, диплодоки под ногами мешаются. Что уставился, бронтозавр недоделанный? Помоги выбраться, не видишь что-ли, крылатый устал!
Я немного подумал, примерился, потом осторожно взялся за кончик крыла, и выпрямил шею. Птеродакль с хриплым воплем исчез в голубизне неба, на прощанье успев крикнуть:
— Осто-о-о-орожне-е-е-е!!!! Тебя, дылду, Тира-а-ан ищет-т-т-т!!
Удивившись, вроде недавно расстались, я задумчиво дожевал верхушку хвоща, удивился дурному вкусу летающего недоразумения. И чего так орать, вполне свежий хвощ приятного терпкого вкуса. Потом задумался, а где его величество меня ждёт? Ладно, прогуляюсь до горы Совета, там видно будет.
Интуиция меня не подвела, у подножия горы стояли Тиран, Триц, и какой-то незнакомый птеродон. Я подошел ближе и с интересом посмотрел на молодого ящера. То, что он молодой было видно, по ломким движениям, и по робости, с которой он взирал сверху вниз на почтеннейшего трицераптоса.
— Вот и наш уважаемый Дипло, — обрадовался Тиран, и обращаясь к птеродону, уважительно попросил: — Глубокоуважаемый Пте, повторите все ещё раз, для нашего малого совета.
— Сочту за честь, почтеннейший Тиранозавр, — поклонился летающий ящер, и начал свой рассказ:
— Колония на нашем острове, в основном состоит из летающих, и некоторых амфибий. Есть конечно, и представители почтеннейшего рода хищников, кстати один из них, аллозавр, велел вам кланяться. Он же и попросил меня совершить данный полет. В общем, совсем недавно, мы обратили внимание на вконец ошалевших птеродаклей…