Как только она добралась до дома, она насыпала Хемингуэю сухого корма и принялась сортировать вещи, складывая их в две разные кучи. Одну- в залог. Другую — в дорогу.
Два часа спустя, когда солнце уже взошло, в дверь постучали. О нет, это был не робкий или вежливый стук «простите, что беспокою Вас».
Это был нетерпеливый и бесцеремонный стук, как раз такой, как у её домовладелицы.
Мадди вскочила с места, где притаилась, склонившись над грудой мусора, потерла переносицу и осторожно открыла дверь.
На пороге стояла мисс Гамильтон, представляя собой внушительное зрелище, облаченная в вечный домашний халат с выпирающими карманами, прижимая к груди стопку грязных салфеток и платежных квитанций. Её ноги были зажаты в причудливые шлепанцы, из которых выпирали пятки, расплющившиеся до неопределенной толщины.
А её ногти. Мадди не хотела думать о её ногтях.
Мисс Гамильтон ворвалась внутрь так, как словно это была её собственность. Впрочем так оно и было.
— У меня почта для тебя. — Она порылась в карманах, достала конверт и вручила его Мадди, затем скептически осмотрела беспорядок.
— Выглядит, будто съезжаешь. Ты задолжала мне за прошлый месяц. И не пытайся слинять не заплатив, слышишь?
Она никогда не нравилась мисс Гамильтон, и Мадди не была уверена почему. Мадди не устраивала шумных вечеринок. Не приглашала подозрительных субъектов на ночь. Не разводила тараканов.
— Ты должна мне триста долларов.
Мисс Гамильтон ждала денег, которых не существовало. Руки Мадди сами опустились в карманы шорт.
— Я… Я, эмм. — Её плечи поникли.
— Правда в том, что я потеряла работу.
Мисс Гамильтон прищёлкнула языком, и потрясла головой, как будто говоря, что для неё это вовсе не новость.
Мадди стряхнула волосы со лба, ощущая испарину на спине последние несколько секунд стало ощутимо жарко.
Мисс Гамильтон покачала головой ещё немного, и Мадди вспотела ещё немного.
— Дело в том, что я не просто потеряла работу, у меня совсем нет денег.
Мадди надеялась что к ней придет вдохновение и она сможет удачно разрядить нервную атмосферу, образовавшуюся в комнате. Её взгляд остановился на розовой электрической гитаре в одной из куч. Это был сувенир тех времен, когда она жила в Неваде. Бар, где она работала, обанкротился, поэтому его владелец заплатил ей гитарой.
Не имеет значения, что она не умеет играть. Гитара уже дважды выручала её, оставаясь под залог. Возможно теперь придется путешествовать без нее.
Мадди шагнула к инструменту, обхватила пальцами длинную (neck) и подняла гитару в воздух, выставив на обозрение мисс Гамильтон.
— Гитара. — С надеждой произнесла Мадди, — Отличный звук.
Она оперлась на диванную подушку и, расположив гитару вдоль бедра, пробежалась по струнам.
— Посмотрите, она в отличном состоянии!
Мисс Гамильтон не выглядела убежденной.
— Ты можешь играть на ней музыку в стиле кантри? — дибильно поинтересовалась она.
— О, конечно. Я могу сыграть все что угодно.
Она в обратном порядке пробежалась по ладу и нашла подходящую позицию, металлические струны зазвучали под ее пальцами. Она взяла третий аккорд, один из трех, которые знала. Поверх шума вышедших из строя струн, она напела первые несколько строчек из “Мне так одиноко, что я могу заплакать” «Как насчет лесного Гатри?» «Эта земля — твоя земля?»
Перед тем, как Мадди принялась наигрывать об острове в Нью Йорке, она поняла, что дело сделано. Мисс Гамильтон выглядела довольной и смотрела на Мадди так, как будто та неожиданно оправдала её ожидания в первый раз за все время их взаимоотношений.
Еще одна правда жизни. Люди меняются, когда у тебя есть то, что им нужно.
— Я возьму её- сказала женщина, — и эту вещь тоже. — Она кивнула на двухсотдоллоравый усилитель.
Мадди не возражала. На что ей усилитель без гитары.
После того, как мисс Гамильтон покинула комнату, Мадди стояла, скрестив руки на груди, и мрачно смотрела перед собой. Один из финансовых вопросов был решен. Все ещё раздумывая над тем, что бы предпринять в дальнейшем, она вспомнила о первоначальной причине визита мисс Гамильтон.
Мадди схватила письмо со стойки, куда его отшвырнула ранее, и села на ручку кресла.
Небрасковский почтовый штемпель.
Она не знала никого из Небраски. Вила Казер была из небраски. Как и Рик Бек.
Почерк(похоже почерк пожилой женщины) не был знаком Мадди. Слегка удивленная, она торопливо вскрыла конверт и вытащила листок розовой, узорчатой и надушенной почтовой бумаги. Убористый и косой почерк тот же, что на конверте.