По хорошему не грех было бы подозвать и на соточку, но я попросил его лишь на 120 и 137 и пяти.
“На счёт три. Посчитаешь?” привычно спросил снизу и страхующий утвердительно кивнул.
Оба веса взлетели как пёрышки. Мм, сказать что-то было затруднительно. Но, кажется, порох есть!
Горделиво, я сбросил мелкие блины и навесил три больших, пятерку и два с половиною. Эта штанга уже была краше!
Несколько человек бросили взоры. По пальцам, кто ходил в моем зале на такие веса. Пора звать Сергея. Хвала небу, тот ещё не сбежал!
Однако, прежде всего я возвратился в раздевалку. Совершил поход в кабинку, а после умылся и выудил из ящичка несколько капсул мельдония, пакетик фруктозы и ещё одну пробирку жидкого предтрена. Я заглотнул все разом. Лишь бы мой благодетель не покинул меня. Серёга приносил удачу. С ним я всегда выжимал!
В зал я ворвался уже мокрый и на адреналине! Мне не нужен был спирт, не нужно хлестать по телесам. Словно бешенный жеребец, я неистово подлетел к скамье и пару раз отмаршировал у подножьев. Пояс затянут, ремешки на запястьях. Серюня по ту сторону металла, знакомая ухмылка предвещала успех.
“Сними, пожалуйста?” атлет, что отдыхал от подходов за Скоттом, понял с полуслова и взял телефон с уже открытым приложением камеры. Пара зевак собрались сзади.
Ловко я проскользнул под снарядом. Вперёд-назад, я опёрся на стойки руками. Напрягся и начал искать нужную позу.
Лишь раз мне удалось замоститься идеально. Все кости, все суставы в безукоризненные углы. Замечательное, я вам скажу, ощущение. Казалось, будто подниму любую тяжесть.
Но и сейчас было вполне себе ничего! Грудь колесом, я больше не был обыкновенным человеком. Я преобразился. И стал пружиною! Ноги глубоко подо мной. Я будто бы обхватил лавку наоборот. Прокрутил суставами в плечах. Плечи ушли вниз, лопатки сведены. Привычное состояние. Сколько раз я отрабатывал его? Десять тысяч? Или, быть может, сто?
Пошла зыбь по коже. Чесотка при каждом удобном случае. Волнение, нервозность одолевали меня. Я отер лоб и вернул кисти на сталь. Крепко-крепко, я пытался согнуть ее, основа штанги, словно влитая, легла мне по самую середину наискосок идущих ладоней. Как сладостно понимали мы друг друга!
Я весь напрягся, стиснул зубы, ягодицы, прочувствовал спину. Мои ступни намертво упёрлись в упругий каучук.
“Три-четыре, оп!” оповестил он меня. Я на момент отодрал от поверхности таз, моя подруга отделилась от стоек и пошла чуть вперёд, далее.
А я тем временем был уже не там. Само сознание отчасти покинуло меня. Завис между репом и ноурепом, жизнью и смертью. Мир замер. Судьба вершилась пред нами!
Что это за ощущение, когда ты словно уходишь а себя? Ментальные оковы, что спутывают две сущности воедино. Тут были лишь я и штанга. У меня даже не было с ней собинных счётов. Лишь однажды вес этот придавил меня. Уж больше полугода назад.
И все же остались только мы едины. Шум пропал, и, быть может, лишь отсвет бессмысленно проникал сквозь прикрытые веки. В этом закрытом альтернативном пространстве некому было спасти меня. Я погибну, не выберусь из небытия, если не справлюсь, обманывал я себя.
Фиксация успешна, руки ушли ещё на миллиметры ниже. И она, пусть и подконтрольно, но понеслась на меня, словно тяжелый, гудящий и слепящий состав!
Ветерок, лёгкое касание и втопилась. И вот он. Взрыв! Сила планеты в моих ногах. Пошла, родимая. Мощь земной оси в этих ручищах. Вихри, всполохи энергии кружились и засасывали всё в себя.
Я чувствовал сомкнутые намертво, как тиски, лопатки. Энергия струилась набухшими линиями по моим частям тела. Я — это плотная, несокрушимая конструкция, словно домкрат. В едином порыве, это жуткое напряжение, что разошлось по телу, смешалось с, казалось бы, белым потоком в самом нутре моих жил. Разряд простучал по позвонкам, распространился по чреслам, достал до самых кончиков пальцев. Импульс гнал меня вдоль и назад.
Я отдалялся, отталкивал давнишнего супостата от себя. Будто заcтрявший в расщелине, я силился вырваться наружу. И в слитном порыве рвался обратно, войти в самую скамью; утонуть и погрузиться, ощутить кожзам вокруг себя!
Свет, тьма. Боль, испарина. Облегчение немыслимо, а виделось мне. Нечеловеческое усилие истязало меня. Она прошла середину, ноги впились, локти упёрлись, и я, кажется, ещё несколько оторвал таз.
Мертвая точка… А была ли она? Я в замешательстве открыл глаза. Как из пушки вылетевшая подруга висела снова на уровне глаз… На, кажется, прямых руках!
Верные руки обхватили её. Я повёл, и она уткнулась обратно в стойло. Резко дёрнув ногами, я задрал их над собой и выпрыгнул оземь. Ну, не амбал ли?! Я… Я ликовал!