Т а т ь я н а А н д р е е в н а. И шофер! Вадим Петрович когда-то водил и фордик, и эмку.
С е р а ф и м а П а в л о в н а. Повезло вам с родственником! Да и вам, Вадим Петрович тоже. Вы даже не представляете, какой человек Татьяна Андреевна! Своим семейным счастьем я обязана ей, только ей…
Т а т ь я н а А н д р е е в н а. Полно, Серафима Павловна, вы преувеличиваете!
С е р а ф и м а П а в л о в н а. Нет, всю жизнь я буду это повторять. Когда Олег Сергеевич неожиданно овдовел, у него на нервной почве начался страшный пародонтоз. Три месяца он ходил ко мне в поликлинику. Вы думаете, я не знаю, что тогда обо мне говорили? Будто специально удлиняю курс лечения, заговариваю ему зубы… Ну а потом, когда я к нему переехала, все же от него отвернулись — и друзья, и особенно их жены.
В а д и м П е т р о в и ч. Почему?
С е р а ф и м а П а в л о в н а. Сразу видно, голубчик, как далеки вы от научных кругов. Знаете, когда Эйнштейн решил жениться на своей лаборантке, шум был куда больше, чем после открытия им теории относительности. Ее интеллект, видите ли, не соответствовал гению! Вот и к нам целый год никто не ходил и к себе не звал. Только Татьяна Андреевна с ее горячим сердцем смогла растопить этот лед отчуждения. Все ищу повод отблагодарить вас, и я обязательно его найду! Ну а пока снова взываю к вашему доброму сердцу — разрешите на часок украсть вашего родственника!
Т а т ь я н а А н д р е е в н а. Зачем?
С е р а ф и м а П а в л о в н а (Вадиму Петровичу). Позавчера у вас на Камчатке проснулся вулкан Медвежий, Двести лет спал и вдруг проснулся! Конечно, Олег Сергеевич немедленно вылетел туда. Я осталась одна, абсолютно одна — с насосом, который не работает. Мне срочно нужен мужчина, разбирающийся в технике.
В а д и м П е т р о в и ч. Может, прокладка порвалась?
С е р а ф и м а П а в л о в н а. Я в этом ни бум-бум, я не Эйнштейн.
В а д и м П е т р о в и ч. Придется насос разобрать, посмотреть…
Т а т ь я н а А н д р е е в н а. Может, завтра? Вадим Петрович устал.
С е р а ф и м а П а в л о в н а. А я его кофе напою, натуральным. Усталость как рукой снимет. А если еще с ромом! Удивительный напиток! Полрюмочки — и голова кругом.
В а д и м П е т р о в и ч. Боюсь, я потом насос не соберу.
С е р а ф и м а П а в л о в н а. Дался вам этот насос! Насос можно и завтра починить. (Татьяне Андреевне.) Не возражаете?
Т а т ь я н а А н д р е е в н а. Пожалуйста… Хотя Вадим Петрович только что пригласил меня на турбазу.
В а д и м П е т р о в и ч. Да, но вы же…
Т а т ь я н а А н д р е е в н а. Что я? Оставлю детям записку, и можем уходить! (Уходит в дом.)
В а д и м П е т р о в и ч. Тысяча извинений, я завтра зайду. А может, составите компанию? Там будет весело.
С е р а ф и м а П а в л о в н а. Вы меня крайне удивляете, Вадим Петрович! На турбазу, да еще с дамой? Туда можно ходить только с милицией. И то днем. (Уходит.)
Из дома выходит Т а т ь я н а А н д р е е в н а.
Т а т ь я н а А н д р е е в н а. Вы готовы?
В а д и м П е т р о в и ч (изумленно). Что это на вас?!
Т а т ь я н а А н д р е е в н а. Пончо. Николай Юрьевич привез его Оленьке из Бразилии. Как думаете, не слишком экстравагантно для турбазы?
В а д и м П е т р о в и ч. Наоборот! Ваше бразильское пончо и мои кирзовые сапоги… Приз самой оригинальной пары нам обеспечен! Идемте!
Музыка. Свет постепенно гаснет. Вдалеке слышатся голоса Кирилла и Оли.
К и р и л л (поет). «Синенький скромный платочек падал с опущенных плеч…»
О л я. Тише ты! Разбудим!
Появляются у забора.
К и р и л л. А где калитка? Он уже и калитку перенес!
О л я. Вот она! Зачем столько пил?
К и р и л л. Придумали моду — а ля фуршет, пить бокалами и закусывать спичками. А что там, на спичке, — то ли килька, то ли тюлька, и под микроскопом не разберешь! (Натыкается на веревку с рыбой.) О! Сейчас-то мы и закусим! Молодец старик! Как там у Пушкина: старик ловил неводом рыбу, а старуха сдавала ему дачу…
О л я. Не остри! (Пытается открыть дверь.) Закрыто… Записка! (Читает.) «…Если задержусь, ключ под крыльцом…» Ушла… Обиделась и ушла… Но куда — в час ночи!
К и р и л л. Может, рыбак знает? (Стучится во времянку.) Простите, вы не спите? Смотри-ка, и я начал в рифму! (Открывает дверь.)