Контрольный снимок удалось сделать только в ночь на 10 декабря. Четвертая точка аккуратно легла на ту же гиперболу. Ошибки не было. Неведомое светило неслось к Солнцу и должно было пересечь орбиту Земли 3 июня, почти через десять месяцев. Интересно, что Земля проходила точку пересечения 4 июня, примерно через с тки. А так как за сутки Земля пролетает около трех миллионов километров, выходило, что Земля и неведомое тело пройдут довольно близко друг от друга.
3
— Чудовищно! Непостижимо! — восхищался Трегубов. — Величайшее событие в астрономии! Надо немедленно оповестить академию, сообщить в газеты…
— Нет-нет, Толя, пожалуйста, никакой шумихи. Мы занимаемся серьезным делом, у нас имя в науке, именем надо дорожить.
— Милая, ты ничего не поняла? Три миллиона километров! По космическим масштабам впритирку. Почти столкновение.
Трегубова схватилась пальцами за виски, как будто голова у нее заболела.
— Толя, опомнись, ты же не роман сочиняешь! Какие могут быть столкновения в космосе? Два глобуса катятся по Московской области. На какой лекции я слышала это?
Она намекала на лекцию самого Анатолия Борисовича. Добиваясь наглядности, обычно он рассказывал студентам о масштабах Солнечной системы в таких словах:
«Пространство невообразимо просторно, — говорил он, — но хотелось бы вообразить себе невообразимое. Как вы представляете себе земной шар? В виде школьного глобуса, вероятно. Чтобы показать путь Земли в том же масштабе, нам пришлось бы выйти из аудитории, начертить орбиту на мостовой, в Москве она бы протянулась по Садовому кольцу. Глобус, медлительно катящийся по Садовой, за год проходящий маршрут троллейбуса «Б», — вот модель земной орбиты.
Тут же на Садовой картофелина — это Луна. Она тоже катится по мостовой, приближаясь то к правому тротуару, то к левому.
Ближе к центру, на Бульварном кольце, еще один глобус-Венера. Еще ближе к центру, где-нибудь на Кузнецком мосту или у библиотеки Ленина, — крупный апельсин. Это Меркурий. И, наконец, на Красной площади — Солнце, внушительная ослепительная лампа, такая яркая, что на Садовом кольце от нее светло как днем и жарко как летом.
Марс — гранат, или крокетный шар, или детский мячик — тоже в городе, но за Садовым кольцом, где-то у вокзалов Белорусского, Рижского, Ярославского. Четыре вишни, сотни вишневых косточек и горсть песчинок по окраинам Москвы — это астероиды. И на самом краю столицы, на Кольцевой дороге, ее окаймляющей, — Юпитер. Это уже целая шарообразная комната, человек мог бы стоять в ней во весь рост. Рядом с Юпитером спутники — четыре картофелины и несколько вишен.
Сатурн — другая шаровая комната, но тесная, для высокого человека в обрез. Ее мы найдем в Зеленой зоне, за городом: где-нибудь у Клязьминского водохранилища, в Сходне, в Малаховке. Еще две тыквы — Уран и Нептун — окажутся в подмосковных городах: одна, допустим, в Ногинске, другая — в Орехово-Зуеве. И еще один последний глобус — Плутон — будет на границах Московской области, даже за ее пределами».
— Четыре глобуса в Москве, пять шаров в Московской области. Так ты представлял Солнечную систему? Теперь к ним прибавился новый глобус — непонятное небесное тело. Ну стоит ли всерьез думать о столкновении?
— Но он не просто катится по области — он движется к центру, — напомнил Анатолий Борисович. — Пройдет в трех миллионах километрах от Земли.
— Хорошо, два глобуса катаются по Таганской площади. Есть ли смысл поднимать панику?
— Мы же не уверены в наших наблюдениях. Всегда есть ошибки при измерении на пластинках.
— Любая ошибка уведет небесное тело в сторону. В космосе так просторно. Риска нет никакого.
— Мы обязаны предупредить…
— Ну что мы напишем, Толя, подумай сам? «Тра-та-та, сенсация! Неведомое, необыкновенное, небывалое, тра-та-та!» А потом окажется, что всему причиной царапинка на пластинке. Ну ладно-ладно, я напишу предварительное сообщение. Сама напишу. Астероид же мой, я за него отвечаю…
И Трегубова послала донесение, правда не в академию, а в Комитет по малым планетам. Она извещала комитет, что на Памирской обсерватории был открыт астероид, временно названный 19… III. Координаты его такие-то, орбита такая-то. Никаких рассуждений о необычном небесном теле, голые цифры. И даже на всякий сличай добавила, что цифры предварительные, подлежат проверке.