<p>
“Сегодня в Летно-испытательном институте, - пишет генерал Николай Каманин, - провели заключительное заседание подкомиссии по изучению парашютной системы. Главные выводы:</p>
<p>
1. Наиболее вероятной причиной невыхода основного парашюта является недостаточность усилия (3 тонны) тормозного парашюта при вытягивании основного парашюта (при статическом вытягивании достаточно усилий в 1,1- 1,8 тонны, но при условиях, когда давление в корабле выше наружного на 0,67 атмосферы, потребное вытягивающее усилие возрастает до трех тонн и более). (А позвольте спросить, дорогие товарищи: при множестве наземных испытаний с самолетов сбрасывались спускаемые аппараты. На них вполне нормально работали все парашютные системы при таких же перепадах. Почему? Или те сбрасываемые спускаемые аппараты были не герметичны? Тогда три копейки цена всем вашим “натурным” испытаниям. Тогда вы, дорогие товарищи, преступники, потому что вместо настоящей работы занимаетесь ее имитацией и ни за что получаете заработную плату из государственного кармана! – С.Ч.).</p>
<p>
2. Причиной ненаполнения запасного парашюта является “затенение” его тормозным парашютом. Возможность одновременной работы этих двух парашютов не предусматривалась и ранее в испытаниях не проверялась” [10.7].</p>
<p>
Тут можно только развести руками – что, конструкторы парашютной системы во главе с ее Главным конструктором Ф.Д.Ткачевым “не предусмотрели”, что их “детище”, может быть, будет работать в нештатных условиях? Хотя о каких нештатных условиях речь? Запасной парашют и используется в ситуациях, когда основной парашют не вышел. Неужели никто так и не подумал рассмотреть ситуацию, когда основной парашют застрял в отсеке, а тормозной по-прежнему находится в развернутом состоянии? Кстати, конструкция парашютной системы до катастрофы корабля 7К-ОК № 4 (“Союз-1”) не предусматривала отделения тормозного парашюта при “заклинивании” основного.</p>
<p>
И вот тут хочется спросить у разработчиков парашютной системы со всей коммунистической прямотой и пролетарской ненавистью: вы, товарищи, в своем уме или как? Вы ставите на пилотируемый аппарат основную и дублирующую ее запасную систему, и у вас не хватает ума промоделировать ситуации, когда им придется работать вместе – то есть самые простые аварийные ситуации, для ликвидации которых и создавалась запасная парашютная система?</p>
<p>
Если верить выводам правительственной комиссии, запасной парашют после выхода из контейнера оказался “затенен” раскрытым тормозным парашютом, имеющим площадь 14 квадратных метров в полностью развернутом состоянии, то есть диаметр чуть больше 4 метров. Напомним, что запасной парашют выходит на меньшей высоте над землей и играет одновременно и роль второго тормозного, и второго основного парашютов. Он “вылетает” из контейнера очень резко и под довольно значительным углом к продольной оси повисшего под тормозным парашютом спускаемого аппарата. Его стропы гораздо длиннее, чем у тормозного парашюта. Тут бы запасному парашюту и пора бы начать раскрываться, но – если верить выводам правительственной комиссии – он вдруг делает рывок в сторону тормозного парашюта и “ныряет” за него. Далее вся эта конструкция должна, по мнению “расследователей”, так и лететь до самой земли – раскрытый тормозной парашют и болтающийся белой лентой в его “затенении” запасной парашют. Но как тогда быть с текстом сообщения ТАСС, в котором говорилось, что парашют не раскрылся из-за “спутавшихся строп”? Как быть с тем, что на земле тормозной и запасной парашюты были обнаружены в спутанном состоянии? Ведь вряд ли парашюты могло спутать взрывной волной, возникшей после того, как корабль 7К-ОК № 4 (“Союз-1”) ударился о землю и взорвался.</p>
<p>
Справедливости ради отметим, что позднее в исторической и научно-популярной литературе о пилотируемых космических полетах выводы правительственной комиссии стали чуть-чуть “подправлять”. Например, в книге “100 великих авиакатастроф” приводится слегка “модернизированная” версия катастрофы корабля 7К-ОК № 4 (“Союз-1”):</p>
<p>
“Трагедия произошла во время спуска аппарата. Крышка парашютного контейнера отстрелилась вместе с маленьким вытяжным парашютиком - его вытащил тормозной парашют (на самом деле это вытяжной парашют вытаскивает тормозной – С.Ч.). Далее тормозному предстояло вытащить самый большой, основной купол, но этого не произошло. Корабль падал, вращаясь вокруг своей оси (почему корабль вращался авторы книги, к сожалению, не объясняют – С.Ч.); автоматика сработала и открыла запасной парашют. Но из-за вращения корабля стропы его свились и “задушили” оба купола (вот тут явное противоречие с выводами правительственной комиссии, которая полагала, что запасной парашют был просто затенен раскрытым куполом тормозного парашюта – С.Ч.). “Союз-1” ударился о землю на скорости около 60 м/сек. Корабль лопнул, в нем возник пожар” [10.39].</p>
<p>
Какие же рекомендации дала правительственная комиссия конструкторам и испытателям? Читаем в дневниках генерала Николая Каманина:</p>
<p>
“Принято решение рекомендовать проведение ряда доработок парашютной системы:</p>
<p>
1) вместо запасного парашюта ввести двухкупольную систему с возможностью нормальной посадки на двух и даже на одном парашюте (“гениальное” решение: так и не разобравшись толком, почему из контейнера не вышел один парашют, рекомендовать заменить его двумя парашютами! А вот как быть, если и двухкупольная система тоже однажды не выйдет из парашютного контейнера? – С.Ч.);</p>
<p>
2) обеспечить возможность отстрела тормозного парашюта;</p>
<p>
3) ввести ручное управление парашютами и необходимые средства индикации (то есть ничего этого в пилотируемом космическом корабле изначально не было! Ну, зачем космонавту на спуске в атмосфере знать, вышел ли над его кораблем парашют или застрял в контейнере? От многих знаний – многие печали! - С.Ч.);</p>
<p>
4) сократить задержку отстрела теплового щита со 100 до 60-70 секунд и еще раз рассмотреть обоснованность всех временных интервалов в работе автоматики системы приземления” [10.7].</p>