«Моя малышка... Она стояла у открытой двери балкона, обдуваемая легкими порывами ночного ветра. Легкий шелк занавеси ласкал ее ноги. Она дрожала. Я знаю, причина тому не холод. Медленно подошел к балдахину и поманил ее к себе. Порывисто вдохнув, она сделала шаг... ещё... теперь я чувствую запах ее волос. Намотав локоны на руку, я потянул назад, открывая белизну ее кожи своему жадному взору. Ее гортань слегка дернулась. Сладкая истома рвётся наружу, но она держит себя в узде. Я усмехнулся. Она даже не представляет, что её ждет...
Пригнувшись к ее шее, я провел влажную дорожку к ее подбородку и притянул к себе ее податливое тело. Нежные руки легли мне на плечи и судорожно сжали шею. Выпустив волосы, я потянул ее за собой на холодный шелк простыней. Проводя рукой по ее дрожащим плечам, я остановился и обвел пальцем ямочки, которые сводят меня с ума...
Мои губы отыскали ее и, клянусь я старался быть нежным, но когда она открылась, мне будто сорвало тормоза. Я жадно сжал ее в своих объятиях и перевернул на спину. Она согнула колено и я медленно провел рукой от щиколотки до талии, спустился назад и сжал ее бедро. Она моя. Я знаю это. Я слышу это в ее тихом прерывистом дыхании. Слышу в тихом стоне, что срывается с ее нежных губ.
Ее ногти впиваются мне в плечи. Она выгибается подо мной, и остатки контроля срываются в бездну...»
- Черт! – Аликан вскочил и с яростью ударил по зеркалу, висевшему прямо напротив постели, разбивая его вдребезги. Его кулаки сжимались и разжимались от беспомощной ярости. Ему нужно выпустить пар. Снова. Проведя по сенсорной панели на стене, не обращая внимания на кровавые следы, он выбрал девушку и пошел за плетью.
Амелия сидела в своей квартирке, которую снимала неподалеку от университета, и вздрагивала от каждого шороха. После смены она неслась домой как реактивный автомобиль, боясь встретить Саломона. Он обещал вернуться за ней. И это пугало и будоражило девушку. Она скучала по его ласкам, по жесткости, которую он ей показал в последнюю ночь. В душе, Амелия понимала, что напрасно тогда ушла, что стоило остаться и растянуть эйфорию, но под сию минутным давлением страха, она сбежала. Вот и сейчас, сидя в крохотной кухне, с горячим шоколадом в руках, она кляла себя за глупость, ведь Саломон знает, где она живет. И если он захочет прийти, его ничто не остановит. Амелии оставалось только ждать. Но сегодня ночью к ней никто не пришел, равно, как и в последующие две недели. Она ходила на учебу и с опаской оглядывалась на дорогие машины, проезжающие мимо. На работе она вздрагивала каждый раз, как открывалась дверь. Но Саломон так и не появился. Решив, что он о ней забыл и можно уже быть спокойной, Амелия заметно расслабилась. Но, как оказалось – зря. Спустя три недели, как Саломон побывал в кафе, Амелия снова заступила на вторую смену и, улыбаясь обслуживала посетителей, когда в кафе вошел высокий мужчина, лица которого она не успела разглядеть, и устроился у окна, в углу. Прихватив записную книжку и ручку, Амелия поспешила к клиенту.
- Добрый вечер, что будете заказывать? – Улыбка на ее лице застыла. Ей хватило одного взгляда, чтобы узнать в посетителе друга Саломона. Внутренне сжавшись, Амелия пыталась сохранить подобие улыбки, но судя по ухмылке мужчины, у нее выходило не очень.
- Кофе. – Коротко кивнув, Амелия поспешила уйти, когда мужчина спокойно сказал – Нужно поговорить, Мандаринка. – Амелия удивленно обернулась. «Это он оставил записку? Господи, ну конечно! Идиотка! Когда это Саломон называл тебя дурацкими именами?»
- Простите, мне надо работать.
- Я никуда не тороплюсь. – Ответил мужчина, удобней устраиваясь на диванчике. В негодовании, Амелия поплелась к кофе-машине. Салли обслуживала новых посетителей, так что возможности спихнуть на нее этого мужчину не было.
Амелия как могла, тянула время, не желая добровольно идти к мужчине, который медленно допивал четвертую чашку кофе. Она даже сварила ему мерзкий кофе, надеясь, что он уйдет. Но мужчина никуда не ушел. Более того, когда он допил мерзкое пойло, которое для него сделала Амелия, он попросил сделать такое же. Решив, что он издевается, Амелия подняла на него взгляд и поперхнулась. Черные как смоль волосы с легкой проседью вызывали трепет у девушки в купе с его темными карими глазами. Мужчина улыбался. Не ехидно или насмехаясь над ее детскими попытками от него избавиться, нет. На его лице сверкала добродушная и озорная улыбка, говоря о том, что ее вызов принят и ей не избежать разговора с ним.