— Какой странный сервис.
— Как и страна в целом, — недовольство сквозит в его голосе, а в зрачках плещется что-то похожее на азарт. До Ирэн доходит весьма быстро, но разочарование приносит едва ли — в её глазах загорается интерес и только.
— Амфетамин тебя раскрепощает.
— Оставил на случай, если мы здесь задержимся, — выглядит, как оправдание, и Ирэн это забавляет. Под Шерлоком чуть слышно скрипит кровать, когда он садится напротив, поясняя: — Мы задерживаемся — зачем добру пропадать?
— И… что дальше, мистер Холмс?
Шерлок сверлит её взглядом, который она выдерживает с достоинством. Впрочем, как и всегда. Уж что-что, но разговаривать лишь глазами они оба научились мастерски. Проблема одна — Ирэн, как и любая женщина, жаждет слов.
— Что хочешь, — Шерлок пожимает плечами, рассматривая её с ног до головы с какой-то несвойственной ему жадностью. Низ живота сводит мгновенно, но Ирэн игнорирует призыв собственного тела к действию, чуть подаваясь вперед и шёпотом уточняя проформы ради — ответ ей известен, но знать и слышать — вещи разные. Она хочет услышать это от самого Шерлока.
— Ты так боишься остаться со мной наедине, что решил добить себя парой лишних дорог?
— Хватит, Ирэн, — Шерлок сжимает челюсть, и это не остаётся незамеченным. — Я сделал это, потому что хочу. Дело не в тебе.
— Ладно, — она соглашается, едва заметно улыбаясь. — Как скажешь.
Между ними зависает молчание — тягучее и наэлектризованное, на кончиках пальцев, на острие взглядов. Грудь Ирэн вздымается мерно, но сердце то и дело совершает кульбит; Шерлок вздыхает рвано, будто с каждой секундой кислород отнимают и, наконец, срывает с себя маску.
— Я думал, что героин поможет, — он горько усмехается, а Ирэн прекращает дышать вовсе. Всё её тело — натянутая тетива, готовая вот-вот лопнуть от напряжения и страха перед тем, что он может сказать. — Стало ещё хуже. Это… пустило во мне корни и начало разрастаться. С каждым днём всё больше и больше, я спать перестал, только и думал о том, что с тобой, жива ли ты… Искал всё это время, взламывал базу Майкрофта, подключал ищеек по всему миру, — Шерлок замолкает и зажмуривается, что есть силы, качая головой из стороны в сторону, как китайский болванчик. Дыра в груди расползается с каждым его словом всё шире, и руки стискивают махровую ткань халата до белых костяшек. Пытка, устроенная Шерлоком, режет её тупым ножом изнутри весьма искусно.
Шерлок открывает глаза и поджимает губы. В глубине его глаз — слёзы, и Ирэн не может поверить, что происходящее сейчас — правда, как она есть.
— Ты спрашиваешь, боюсь ли я остаться с тобой наедине? Так вот мой ответ, Ирэн — не боюсь. И амфетамин мне нужен лишь для того, чтобы я окончательно не свихнулся от наркотика, который куда сильнее любого сраного порошка!
Шерлок замолкает и склоняет голову вниз, будто все силы покинули его разом. Тяжелый вздох Ирэн застревает где-то в области его ребёр. Ирэн не думает, больше не хочет — просто тянется руками к нему, утопает в чуть влажных волосах ладонями и шепчет, теряя связь с реальностью:
— Если бы это так работало, Шерлок… То я бы до сих пор была в Белгравии, опустошая казну Королевства, но я здесь, потому что это так не работает.
Она слышит, как он негромко смеётся, притягивая её ладонь к своему лицу и прижимая крепче. Зрачки блестят, какой-то важный вопрос плещется в глубине, и Ирэн покорно ждёт, когда он вскроет очередную карту и нанесёт новую рану. И Шерлок наносит, задавая такой глупый в своей невинности вопрос:
— Ты вчера сказала, что с тобой раньше никогда такого не случалось… Это правда?
— Да, — быстро-быстро кивает Ирэн, проглатывая соль и очень сильно нуждаясь в целой бутылке вина. — Когда-то давно считала иначе, но я ошибалась. Встретила одного несносного детектива в забавной шляпе и… Впрочем, дальше ты знаешь сам.
— Знаю, — соглашается Шерлок и срывается в пропасть. — Иди ко мне.
Ирэн не сразу понимает, что это значит. Пораженная, словно молнией, она смотрит на то, как Шерлок прикрывает глаза и целует линии жизни на её ладони. Взмах ресниц, взгляд бесноватый и молящий на повторе: «иди ко мне, иди ко мне, иди, пожалуйста, ко мне». Она должна ликовать, а хочется волком выть от боли, сковавшей их обоих в единое целое, от дрожащей нежности, так долго томившейся внутри.
Ирэн думает, что у неё подкосятся ноги, и она рухнет прямо перед ним. Делает шаг, печальные прогнозы не сбываются, вот только слёзы выступают на глаза, когда руки обхватывают талию, а его голова упирается в её живот. Она гладит Шерлока по волосам, чувствуя, как он развязывает пояс халата и током пробивает насквозь кожу под футболкой, спускаясь ниже и ниже. До первого стона, который вырывается у Ирэн, сводя Шерлока с ума. Он по-хозяйски — смелее, чем она когда-либо могла предположить в своих далеко недетских фантазиях — тянет её на себя, раздвигая ноги и сажая сверху. Шерлок опаляет горячим дыханием, его тело дрожит от желания обладать Ирэн до конца, но он медлит, не в силах отвести взгляда. Ирэн никогда не думала, что способна на такие чувства, но смотря на Шерлока, так близко, касаясь пальцами его губ, понимает, что способна на всё.
Его ладонь она прижимает к своему сердцу, и Шерлок печально улыбается в ответ, понимая нечто важное и о себе, и об Этой Женщине.
— Иди ко мне, — повторяет он настырно и целует, прижимая к себе всем телом. Их первый поцелуй был глубоко морален, этот же сорвал все маски, оставив их теми, кем они на самом деле являются. Шерлок отпускает себя, и теперь он просто мужчина, жаждущий свою женщину каждой клеткой тела и души. Ирэн — просто женщина, отдающаяся ему без остатка.
Их вещи оказываются в разных концах комнаты, кондиционер шумит, холодный воздух смешивается с душным восточным ветром; мир разрывается на части. Доминация Ирэн оказывается чистым фарсом на деле, и Шерлок не может сдержать победоносной усмешки, открывая её с неожиданной стороны: такой нежной, осторожной и дрожащей от каждого прикосновения. Амфетамин ещё работает, но вряд ли он с такой силой гоняет кровь по венам и выбивает двести двадцать ударов в минуту. Это всё — она.
Эта Женщина.
— Ирэн, — прямо в губы, делясь дыханием, разрезая собственноручно грудную клетку, чувствуя дрожь ресниц, — я…
— Тише, — шепчет она, подаваясь бедрами вперёд и стоном сводя с ума окончательно и бесповоротно. Не даёт перешагнуть тонкую грань, и Шерлок ей благодарен, как никогда.
«Не под амфетамином. Не так».
Сейчас — двигаться в ней, чувствовать блаженное тепло, ловить стоны, целовать, целовать, целовать… Падать в пропасть и рождаться заново.
Обретать себя в другом человеке.
«Это же невозможно, боже…»
Стон. Дрожь. Впившиеся ногти в спину.
Сбитое к чёрту дыхание. Влажный поцелуй.
Ещё три толчка в ней. Затуманенный взгляд.
Улыбка самого дьявола.
Ирэн вновь запутывается пальцами в его волосах, а Шерлок сияет своими безумными зрачками и ловит каждый взгляд, каждой вздох, сохраняя в своих чертогах навечно.
— Я хочу вина, — хрипло сообщает ему Ирэн спустя вечность, на что он усмехается и тянется к телефонной трубке.
— Как скажете, мисс Адлер.
— Покорный, — мурчит она, вычерчивая какие-то знаки на его груди и тут же их целуя.
Шерлок разумно не сообщает, что сейчас он близок к идолопоклонству, как никогда. Вместо этого иронично отвечает:
— Пользуйся, но не могу обещать, что акция будет носить долгосрочный характер.
— О, конечно, я понимаю.
И смеётся, так звонко смеётся… Что остаётся лишь целовать, сходить с ума и сердце своё ставить на алтарь в знак поражения перед самым сильным противником, что когда-либо встречался ему на пути.
Комментарий к 10. Мумбаи
Пять дней в амфетаминовом трипе… Это вам не шутка. Я видела, я знаю о чём говорю.
========== 11. Мумбаи ==========
Комментарий к 11. Мумбаи