Осипов стоял рядом и тяжело дышал.
– Пошли!
– Куда?
– Наружу. Или ты хочешь остаться?
Осипов мокрым рукавом вытер мокрое лицо и кивнул. Нет, остаться он совсем не хочет. Майор попробовал сделать шаг и тут же зацепился ногами за что-то, лежащее на платформе. Что-то мягкое, но что именно, из-под воды видно не было. Он наклонился и пошарил ладонью по полу.
– Что там?
– Не знаю. Что-то лежит.
– Пойдемте уже, а? Вода прибывает.
– Погоди. Как будто чья-то рука. Нет, показалось. Идем.
Со стороны эскалатора в их сторону брели по пояс в воде люди в касках и брезентовых комбинезонах. «Спасатели, – машинально подумал майор. – Быстро они». У того, что шел первым, в руках был мощный электрический фонарь. Осипов помахал им и попытался подойти поближе, но двигать навстречу течению оказалось тяжело, и Осипов чуть не свалился. Майор схватил его за рукав.
– Тише!
– Что?
– Ты слышишь?
– Что слышу?
– Тссссс!
Майор задрал палец вверх и замер. Осипов тоже прислушался и только теперь расслышал: там, в тоннеле у них за спиной, земля снова начинала гудеть. Звук забирался все выше и скоро стал таким высоким, что хотелось ладонями заткнуть уши и зажмуриться.
– Что это?
– Вторая волна.
– Что за «вторая волна»? Что, черт возьми, за «вторая волна»?
– Неважно. Бежим!
И они побежали. Стараясь повыше выпрыгнуть из мешавшей бежать воды, они рванули в сторону выхода. В ту же сторону, падая и поднимаясь, а иногда просто падая и навсегда исчезая под поверхностью воды, бежали и все остальные, кто успел выбраться из раскуроченных вагонов. Спасатели что-то кричали и махали им своими яркими фонарями, а они пытались быстрее передвигать ногами, да только те вдруг стали совсем свинцовыми и потеряли способность двигаться быстро. Справа от майора в воду свалилась толстая тетка, та самая, что в самом начале сшибла его с ног, и он успел увидеть ее перекошенный рот. Поднятая теткой волна чуть его не уронила.
Когда-то у отца майора был самогонный аппарат. Тот сам его смастерил и очень этим гордился. Главной деталью в этом аппарате была длинная, спиралью закрученная трубка. Маленьким он любил смотреть, как папа заливает в трубку необходимые ингредиенты. Сперва жидкости затекали внутрь неохотно: мешал скопившийся в спирали воздух. Отец проливал вонючую брагу себе на брюки и очень ругался. Но после того, как весь воздух из трубки выходил, дальше все работало уже без сбоев. Так что теперь майор прекрасно понимал, что означает доносящийся из тоннеля звук. Первая волна уже выдавила из тесного тоннеля лишний воздух. Теперь воде ничто не мешало затопить подземные помещения полностью. Через несколько секунд «Горьковскую» зальет водой по самый потолок, и все, кто не успеет добраться до выхода, останутся тут навсегда.
Уже почти добежав до эскалатора, он все-таки упал. Разбил коленку и почувствовал, что сил подняться у него больше не осталось. Но сразу несколько рук подхватили его, вытащили из-под воды.
– Жив? Давай бегом.
– Спасибо, мужики.
Усатые спасатели заглядывали ему в лицо и хлопали по спине. Как это обычно и бывает, сделав шаг на неработающий эскалатор, он слегка качнулся. Наверх предстояло подниматься пешком, а перед глазами все плыло и казалось, будто каждая нога весит тонну. Поднявшись повыше, туда, где воды пока еще не было, он все-таки оглянулся. Внизу спасатели развернули свои веревки и, держась за них, чтобы не смыло волной, выуживали из воды упавших пассажиров. Тех было неправдоподобно много. По воде плыли какие-то тряпки и полиэтиленовые пакеты. Майор перевел дыхание и почувствовал, какое соленое оно на вкус.
Рев из тоннеля становился все громче. Вода выталкивала состав все дальше на станцию, сминая вагон и кроша оконные стекла. Кто-то еще оставался внутри: майору был слышен их пронзительный визг.
(Я бы все равно не успел им помочь…
Спасти их все равно было невозможно, так что нечего и пытаться….
Я все сделал правильно, а если бы не ушел с платформы, то просто погиб бы вместе с ними.
Кому от этого было бы легче?)
Потом напор воды резко усилился. Тяжелый металлический вагон приподняло над рельсами и унесло в тоннель. Майор поразился тому, как быстро это произошло. Вжуххх – и на месте, где он только что стоял, уже ничего нет.