— Опаздываете, сеньор журналист! — Эступиньян блеснул на него глазами сквозь конус света от лампы над бильярдным столом.
— Пробки повсюду… — пробормотал в свое оправдание Силанпа, протягивая руку Лотарио Абучихе. — Рад новой встрече!
— Я тоже. Эмир, то есть, вернее, детектив Эступиньян объяснил мне, кто вы оба есть на самом деле. Крутая у вас работенка, однако! Даже приходится пользоваться вымышленными именами, прямо, как Бэтман и Робин!
— Да, более или менее… — неопределенно промычал Эступиньян с другого края стола и обратился к Силанпе: — Сеньор журналист, кабальеро Абучиха ознакомился с вашими публикациями по делу убитого на Сисге, я посвятил его в суть происходящего, и потому он сейчас здесь, с нами. И это правильно, не так ли? Потому что в таких делах, как я уже ему объяснил, лучше оставаться на стороне закона.
— Я человек честный, сеньор журналист!
— Расскажите-ка нам все, как было.
— Ну, вы уже знаете, что я зарабатываю на жизнь, перевозя на заказ грузы на своей колымаге. Если вам потребуется отправить что-нибудь тяжелое в Нейву, Вильяо, Кукуту — обращайтесь к Лотарио. Надо доставить фрукты из Онды в Боготу — опять Лотарио. В остальное время стою на приколе на 58-ой возле перекрестка с Каракас в ожидании заказов на перевозку, скажем, мебели или, к примеру, почтовых посылок. Многие из тех, кто уже пользовался моими услугами, теперь обращаются только ко мне, будь то доставка домой из мебельного магазина нового приобретения или рейс до Палокемао, а то и вообще переезд на новую квартиру.
— Хорошо, друг Лотарио, давайте опустим эти подробности и расскажем сеньору журналисту об известных вам фактах, — попросил Эступиньян, намеливая кий.
Абучиха присел возле окна, закурил сигарету «насьональ» с фильтром, выпустил клуб дыма и после многозначительной паузы приступил к рассказу.
— Вечером десятого октября я, как обычно, находился на своем рабочем месте на пятьдесят восьмой в десяти метрах от пересечения с Каракас. Стою я, ем здоровенный апельсин и перекидываюсь анекдотами с другим водилой, Пуэрко Эспином, только у него «шевроле». Тут подходит к нам прилично одетая сеньора, отзывает меня в сторонку и культурно так интересуется: «Вы работаете за пределами Боготы?» Я говорю — конечно, где угодно и когда угодно, поскольку, да будет вам известно, сеньор газетный писатель и сеньор детектив, работа грузоперевозчика такая, что особо не закапризничаешь. Если ты везти не возьмешься, то возьмется другой, и в подтверждение моих слов, обратите внимание, пока я разговаривал с сеньорой, которая, кстати сказать, дамочка была вся из себя, Пуэрко Эспин изо всех сил вытягивал шею, чтобы разнюхать, не обломится ли и ему чего-нибудь. Я тогда еще подумал про себя, мол, этот проныра только прикидывается, что разглядывает попку у дамочки, поскольку ничего в этом нет странного и неестественного, а на самом деле подслушивает и дожидается момента, чтобы броситься к ней с воплями — я, я повезу! Нет, сеньор, сказал я себе, и принял предложение дамочки, даже не назначив цену, только спросил: «А когда ехать?» Она повернулась, бросила через плечо: «Работать будете сегодня ночью, поезжайте за мной!» — А сама села в «мицубиси» с частным номером, и мне пришлось следовать за ней до самой автостоянки «Унисентро». Больше я ее не видел, потому что, когда проезжал между рядами припаркованных автомобилей, появился незнакомый сеньор и, подняв руку, велел мне остановиться. Потом сказал, чтобы я отправлялся в Тунху, дал схему города и объяснил, как доехать до торгового центра. Там, мол, меня встретят на заправочной станции. Потом заявил дословно следующее: «Желаю удачи и доброго пути. И знайте, дело, которое вам поручается, не содержит ничего противозаконного или опасного, зато очень важное!» После этого вручил толстенький бумажный конверт со ста тысячами песо. У меня в горле пересохло, и чуть, извиняюсь, член не встал при виде такой уймы денег. И тогда сеньор сказал мне вот что: «По прибытии в Тунху вам вручат второй конвертик и груз. Поезжайте спокойно, там вас все объяснят!» Я домчался до места без единой остановки, всю дорогу думая о Лупе, девушке из бара «Лолита», от которой я тащусь. Приехал в Тунху в одиннадцать вечера, прикатил на указанную автостоянку — никто меня не встречает. Двигатель глушить не стал, подождал немного — по-прежнему никого. Вырубил движок. Ну ладно, думаю, раз они отвалили мне такую кучу денег, значит, им это надо. Рано или поздно кто-нибудь да объявится. Так и случилось; минут через пять кто-то тихонько стукнул по стеклу — я даже вздрогнул от неожиданности. Смотрю — пожилой сеньор, показывает мне на гараж и говорит: «Поставьте грузовичок вон туда». Ворота отворились, я загнал внутрь свою колымагу и вышел из кабины. Подошел старик и повел меня в магазинчик возле торгового центра, приговаривая, что я, мол, устал и, наверное, хочу подкрепиться, попить чего-нибудь, а еще лучше перекусить. Я только тогда сообразил, что за все время съел только тот здоровенный апельсин, и согласился. А когда мы вернулись в гараж, я совершенно обалдел, потому что моя машина стояла со снятым тентом. А сеньор и говорит: спокойно, мол, сейчас будем ее загружать. И еще добавил: «До самой Чоконты в кузове будет ехать парень и охранять груз». Я не удержался и переспросил: «До Чоконты?» — а сам подумал: почему они не наняли кого-нибудь из местных перевозчиков? Но тут же вспомнил про конверт и ляжки Лупе, член у меня опять начал подниматься, и я стал на все согласный. Мне дали еще денег, целых пятьдесят тысяч, объяснили, как проехать на зернохранилище, куда вы уже и сами наведались, и тронулся в путь. Когда прибыл на место, все повторилось: загнал машину в гараж, мне велели вылезти, угостили кофе с могольей чичарроной и с благодарностью вручили последний конвертик. И чао, на этом точка, потому что после этого я сразу завалился в «Лолиту» к Лупе, а что там было, я уж вам не расскажу!