Страх, несомненно, охватил бы маленьких зрителей, если бы на сцену не вышла грациозная пантера. Черная, как ночь, она, повиливая длинным хвостом, уселась посередине арены и стала ждать свою дрессировщицу, которая неспешно вышла вслед за своей питомицей, опасная, дерзкая, в черном кожаном костюме, с хлыстом за поясом. Пантера поклонилась зрителям и подставила спину своей хозяйке.
Грозно, словно ястреб, дрессировщица взлетела на пантеру, сверкнула черными глазами, и понеслась по сцене. Пантера, казалось, может согнуться как угодно, а необычная наездница крепко держалась на ее спине. Кошка остановилась перед пылающим кольцом, завиляла длинным черным хвостом и кинулась вперёд… Словно молния она прыгала через препятствия, и непонятно уже было, где пантера, а где её наездница, и только когда дикая кошка остановилась, снова дети смогли различить их. Дрессировщица отпустила шею пантеры, и из груди ее вырвался утробный звук:
– Мяу-у-у!
Пантера ответила ей громким рыком, и обе они исчезли за занавесом…
Не дал детям долго обдумывать выступление дрессировщицы двуликий клоун, который поступью хозяина вышел на арену. Отсалютовав тростью, он аккуратно сел на маленькую табуреточку, которую сам и принес. Молча, в полной тишине Двуликий строил свои гримасы, а дети и смеялись, и плакали вместе с ним, наблюдая то радость, то разочарование, то боль, то счастье. Наконец ушел и клоун, поклонившись на прощание…
Яркими цветами зажглись огни цирка, и вот на арену выбежали девушки, красивые, нарядные, в разноцветных платьях. Громкая музыка раздалась, и они — как же их было много! – начали танцевать, быстро, зажигательно. Так быстро они кружились по сцене, что превратились в расплывчатые пятна — зеленые, желтые, розовые, синие – и мелькали то в одном конце арены то в другой, а Двуликий, улыбаясь, смотрел на них издалека.
Но вот они расступились… На середину вышла странная девушка в черном платье, которое окружало ее мистическим коконом, и оттого она казалась загадочной и недостижимой. Светлые волосы ее были аккуратно забраны на затылке, и она грациозно, плавно, словно скользя по арене, двигалась от одного края к другому. Все быстрее и быстрее становился ее танец, и вот она уже кружится так быстро, что глаз не успевал различить темное пятно на желтом бархате…
Остановилась она точно посередине арены. Свет погас, остался лишь яркий серебряный луч, освещавший танцующую. Черная ткань вдруг слетела с ее платья, и она резко развернулась, взметнув яркий розовый подол, а птицы, маленькие, яркие, разлетелись в разные стороны позади нее…
– Иди сюда, – позвала она негромким, но повелительным голосом. – Иди сюда…
Словно завороженная, спустилась Альба к ней в полнейшей темноте — как мотылек, летящий к манящему, но губительному огню, и встала перед ней — маленькая девочка напротив взрослой женщины…
Танцевавшая смотрела на нее голубыми, прозрачными глазами…
– Хочешь ли ты присоединиться к моему цирку, храброе дитя?
Альба молчала, рассматривая незнакомку…
– Я вижу, ты не можешь дать твердого ответа… Что ж: твое право поступить так. Запомни, – она взяла светлой рукой ее подбородок, – Ты особенная; ты не одна из тех, кто забудет меня несколько лет спустя — больше или меньше, не имеет разницы. Ты будешь видеть цирк во сне, его яркие краски и представления, заставляющие затаить дух… Ты знаешь, что мы вернемся год спустя, и я снова задам тебе этот вопрос. Но знай: что бы ты ни сказала, мы всегда будем ждать тебя, стоит лишь тебе прийти ко мне и назвать свое имя, Звездочка…
Люди появились за спиной говорившей; были там и пропыленный фокусник, и возрождающийся огнеглотатель, и девушки из кордебалета. Словно тени, они стояли за ней, и лица их иногда попадали в яркий серебряный луч. Будто видение, девушка сделала шаг назад — и растворилась в толпе, исчезла, разлетелась на тысячу ярких птиц.
Стояла Альба одна в круге света, молчаливая, задумчивая. Зажглись прожектора и осветили пустой зрительный зал. Куда исчезли дети — непонятно…
Двуликий склонился к девочке и произнес, почти не шевеля ярко-красными губами:
– Мне кажется, тебе пора идти домой.
Альба обернулась, увидела лицо клоуна и выпорхнула из шатра.
Тьма. Луч света. Ястрема.
Подул теплый ветер, и розовые лепестки опали на мягкую траву.
Происходили чудеса…
Конец