Члены общины соблюдали строгий порядок и дисциплину. Категорически запрещалось приводить кого-либо в общину без разрешения надзирателя лагеря или рассказывать ему о законах и порядках секты до вступления в нее. За совершение серьезных проступков жестоко наказывали — вплоть до смертной казни.
Дамасский документ во многом отклоняется от Устава общины. Наиболее важное различие между ними обнаруживается по вопросу об имущественных отношениях в среде сектантов. Если Устав предусматривает присоединение имущества сектанта к общинной собственности, то Дамасский документ лишь несколько ограничивает владение имуществом, но не оспаривает право сектанта на индивидуальную собственность. В некоторых местах Дамасского документа прямо говорится о наказаниях за ее нарушение. Более того, Дамасский документ свидетельствует о наличии рабов и рабынь в общине.
В Дамасском документе ничего не говорится о совместных трапезах в среде «великих». Кстати сказать, в нем несколько раз упоминаются «великие», но в отличие от Устава общины почти не приводятся данные об их правах и обязанностях. Если в Уставе общины нет никаких упоминаний о женщинах й детях, то Дамасский документ свидетельствует о том, что они были в составе общины. Разводы не разрешались, и имелся ряд предписаний относительно чистоты супружеской жизни.
В дополнение к жрецам, левитам и «всему народу» (собратьям), упомянутым в Уставе общины, автор Дамасского документа прибавляет еще прозелитов. Он говорит также о лагерях и городах, а в Уставе об этом ничего нет. Согласно Дамасскому документу, сектанты обозначали себя термином eda («конгрегация», «собрание»), а по Уставу — термином jahad («община»).
В Дамасском документе процедура вступления в секту выглядит значительно проще, чем в Уставе общины. Человек, желавший присоединиться к ней, должен был лично явиться к надзирателю лагеря, который «проверял» его разум и способности и устанавливал имеющееся у него имущество. В случае положительного решения надзирателя новичок окончательно принимался в секту без какого-либо испытательного срока. От него требовалось лишь дать клятву на верность общине.
В отличие от Устава, в Дамасском документе отсутствуют данные о совещаниях «великих». Вместо них говорится о «собраниях лагерей», в которых строго соблюдался порядок старшинства. Если в Уставе нет данных об особой должности судей, то, согласно Дамасскому документу, судебные решения выносились специальным трибуналом из десяти человек, четверо из которых избирались из жреческого сословия (из колен Левия и Аарона), а шестеро — из рядовых общинников (из Израиля). Судьи должны были быть в возрасте от 25 до 60 лет. От них требовалось хорошее знание книги «Хегу», а также законов и обычаев секты.
Согласно Дамасскому документу, членам общины запрещалось посылать в святилище жертвы, приобретенные насильственным путем, а также приносить их в субботу. Кстати сказать, Дамасский документ в большей мере, чем Устав общины, требует от сектантов строгого соблюдения субботнего покоя. Некоторые предписания Дамасского документа проникнуты заботой о том, чтобы какая-либо нечистота не оскверняла храм. Все это говорит о том, что сектанты не порвали полностью с Иерусалимским храмом, а молитва еще не заняла у них места жертвоприношений.
Сравнение Дамасского документа с Уставом общины делает очевидным, что обе рукописи имеют как много общих моментов, так и ряд существенных различий, особенно по вопросу об имущественных и семейных отношениях. Общие моменты свидетельствуют о том, что оба документа возникли на основе одного и того же социально-политического и религиозного движения. Что касается различий, то они дают основание для всякого рода предположений.
С одной стороны, напрашивается предположение, что Дамасский документ и Устав восходят к двум отдельным автономным группам в пределах относительно широкого сектантского движения. В случае принятия за основу данной гипотезы надо выяснить: относятся ли эти группы к одному и тому же периоду времени или же к различным периодам. С другой стороны, можно предположить, что обе рукописи восходят к одной и той же секте, но к различным стадиям ее существования. Отсюда вытекает, чю они отражают эволюцию законов и обрядов секты. Но тогда надо установить, какая из упомянутых рукописей относится к более раннему времени.
По мнению Фрича, две группы верующих, изображенные в Дамасском документе и в Уставе общины, представляют собою различные стадии в развитии секты. На основе опубликованных материалов трудно определенно сказать, какая из этих групп находилась на ранней стадии развития. Все же Фрич склонен считать, что в Дамасском документе отражена более поздняя стадия развития секты, чем в Уставе общины.