Лексические материалы свидетельствуют, что именно в это время (судя по фонетическим особенностям) славянский язык пополнился значительным числом германских терминов. Таковы, в частности, kъпеzь (князь), сhlebъ (печеный хлеб), kotъlъ, (котёл); bl'udo (блюдо); kupiti (купить), chlevъ (хлев), sеlттъ (шлем), хъlmъ (холм), xosa (разбой), dъlgъ (долг), тесь (меч), оsьlь (осёл) и многие другие.[141] Таким образом, языкознание позволяет утверждать, что наиболее тесными в то время были славяногерманские связи.[142]
Независимо от лингвистики археология привела нас к тем же, но более конкретным историческим выводам.
Зарубинецкая культура
Трудно сказать, как далеко на восток от Повисленья простиралась славянская территория в период позднего латена. Не исключено, что она достигала Среднего Подпепровья. Рядом с пшеворским ареалом в Припят-ском Полесье и в прилегающих к нему среднеднепровских землях в конце II в. до н. э. формируется зарубинецкая культура (рис. 8), по-видимому, имеющая непосредственное отношение к славянскому этногенезу.
Сводное исследование по зарубинецким древностям выполнено Ю. В. Кухаренко.[143] На основе строгого анализа материалов исследователю удалось очертить область расселения собственно зарубинецких племен и датировать их памятники временем от конца II в. до н. э. до начала II в. н. э. Зарубинецкие древности Киевского Поднепровья позднее были проанализированы Е. В. Максимовым.[144]
Поселения зарубинецкой культуры принадлежат к числу неукрепленных. Некоторые из них располагались на труднодоступных возвышенностях, другие — в открытых, низких местах. Материалов, чтобы судить о размерах и планировке селищ, пока очень мало. По-видимому, распространенным типом жилища были небольшие наземные дома (от 4x4 до 4X6 м) столбовой конструкции с открытыми очагами. Для поселений среднеднепровского региона характерны слегка углубленные в землю жилые постройки с очагом или печью в центре. В Полесье встречаются также небольшие четырехугольные полуземлянки с глинобитными очагами.
Могильники зарубинецкой культуры бескурганные. Захоронения устраивались в сравнительно неглубоких, обычно овальных, реже — круглых в плане ямах. Обряд погребения — трупосожжение. Наиболее распространены ямные захоронения, в которых остатки кремации ссыпаны в кучку или разбросаны по дну ямы. Сравнительно небольшой процент составляют урновые захоронения в округлых ямах. Редким исключением являются трупоположения, обнаруженные лишь в единичных зарубинецких могильниках. Погребения с трупосожжениями обычно содержат различные предметы — глиняные сосуды, фибулы, булавки и другие детали одежды или украшения, изредка попадаются орудия труда, бытовые предметы иди оружие.
Согласно положениям Ю. В. Кухаренко, истоком формирования зарубинецкой культуры были культуры поморская и подклошовых погребений Повисленья. Зарубинецкая культура возникла как ответвление поморской, в результате расселения носителей последней на юго-восток. Первоначально поморские племена появились в западной части Принятского Полесья, где среди древностей есть достоверно поморские элементы, и оттуда распространились на восток, в области Среднего и частично Верхнего Поднепровья.[145]
П. Н. Третьяков, возражая Ю. В. Кухаренко, показал, что припят-ская группа зарубинецких памятников не старше днепровских, поэтому последние не могут быть выведены из полесских древностей.[146] Однако это правильное замечание П. Н. Третьякова не может служить аргументом для отрицания участия поморского населения в генезисе зарубинецкой культуры. Видимо, ближе к истине подходит Д. А. Мачинский, который, заново изучив все стороны проблемы происхождения зарубинецкой культуры, пришел к выводу о сложении трех локальных групп зарубинецкой культуры (припятской, среднеднепровской и верхнеднепровской) не путем постепенного расселения ее носителей, а за счет притока населения из разных регионов поморской культуры и культуры подклошовых погребений. Исследователь полагает, что миграция из различных районов Повисленья происходила несколькими путями.[147]
Вместе с тем несомненно участие местного населения в генезисе зарубинецкой культуры. Зарубинецкая культура в значительной части сформировалась на территории, принадлежавшей племенам милоградской культуры. П. Н. Третьяков и О. Н. Мельниковская, занимавшиеся вопросом о взаимоотношениях милоградских и зарубинецких древностей, настаивали на отсутствии генетической преемственности между ними.[148]
Однако на Гомельщине обнаруживаются особенности, свойственные как милоградской, так и зарубинецкой культурам и объяснимые только сосуществованием их носителей на одной территории, в результате чего племена милоградской культуры были ассимилированы.
Ещё более отчетливо роль местного (очевидно, скифского) населения в сложении зарубинецкой культуры проявляется в среднеднепровских областях. Как показал Е. В. Максимов, здесь местными по происхождению оказываются нелощеная керамика, составляющая большую часть находок на поселениях, домостроительство и отдельные детали погребального обряда.[149]
В итоге можно считать, что формирование зарубинецкой культуры явилось результатом взаимодействия пришлых племен — носителей поморской культуры и культуры подклошовых погребений, принесших сюда латенские культурные традиции, с местным населением — милоградски-ми племенами на севере и скифскими — на юге.
Поскольку в сложении зарубинецкой культуры, как и в генезисе пшеворской, участвовали поморско-подклошовые племена, то можно утверждать, что зарубинецкое и пшеворское (или часть его) население было родственным в этноязыковом отношении. Однако отождествлять на этом основании все зарубинецкое население со славянами было бы преждевременным. Судя по культурным остаткам, активность местного и пришлого населения в разных частях зарубинецкой территории была весьма различной. Так как зарубинецкая культура сложилась в основном в ми-лоградском ареале, принадлежавшем балтам, то не исключена ее балтская атрибуция. Ведь поморская культура в Нижнем Повисленье также связана с окраинными балтами или балто-славянами. Поэтому представляется вероятным, что зарубинецкие племена принадлежали к отдельному диалекту, занимавшему, в некоторой степени, промежуточное положение между славянским языком и очень близкими к нему западнобалт-скими говорами. В зависимости от обстоятельств они могли стать и балтами, и славянами.
Формировавшаяся во II в. н. э. черняховская культура, характеристике которой посвящен следующий раздел, охватила южную часть заруби-нецкого ареала. Здесь потомки зарубинецких племен, очевидно, приняли участие в генезисе славянского ядра Черняховского населения.
Севернее Черняховского ареала судьба зарубинецкого населения была иной. Еще в начале нашей эры носители зарубинецкой культуры постеленно начали расселяться в поречье Десны, среди юхновского населения. А на рубеже I и II вв. н. э. сюда направляется значительная масса зарубинецкого населения. Во всех полесских и среднеднепровских могильниках зарубинецкой культуры в это время перестают хоронить. Влияние зарубинецкой культуры на севере достигает окрестностей Смоленска и охватывает бассейны Десны, Сожа и могилевского течения Днепра.
141
142
Г. Шевелов утверждает, что результатом контакта славян с германцами было не только проникновение в славянский язык германской лексики, но и фонологическое воздействие на славянский язык (Shevelov G. A Prehistory of Slavic. N. Y., 1965, p. 617–619).
145
146
147
148