В большинстве работ в качестве важного аргумента используются данные ономастики, и прежде всего гидронимики. Так, И. М. Дьяконов отмечает полное отсутствие древних индоевропейских гидронимов в Передней Азии. В Малой Азии индоевропейские названия есть, что вполне естественно: эту область занимали носители хетто-лувийских языков. Такое древнее название реки, как Hulana (слово, родственное русскому волна и названиям некоторых литовских рек), может быть не общеиндоевропейским, а просто хетто-лувийским. По мнению И. М. Дьяконова, наличие широких параллелей между гидронимией Малой Азии и гидронимией Балканского полуострова (иллирийской, фракийской, дакийской и др.) не позволяет исключать Балканы из числа возможных областей первоначальной прародины индоевропейцев.
Широко применяют данные ономастики Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванов. Например, наличие арийских топонимов в Северном Причерноморье, на Кубани и в Прикаспии дает ученым основание предполагать проникновение определенных арийских элементов с Ближнего Востока через Кавказ. Для «древнеевропейских» языков в качестве общего исходного ареала (вторичного) принимаются области Северного Причерноморья и приволжских степей. При этом сопоставляются некоторые ранние индоевропейские гидронимы, засвидетельствованные в Северном Причерноморье и в центральноевропейском ареале; ср. Солучка (из *solgtj- и еще ранее из *salantia) и названия рек с тем же корнем в Литве — Salantas, в Швейцарии — Salontia и т. п.
Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванов пишут: «Характерно, что древние индоевропейские гидронимы сохраняются за мелкими реками и притоками крупных рек, тогда как сами крупные реки переименовываются при появлении новых этнических элементов, ср. иранские названия крупных рек Восточной Европы (Дон, Днепр, Днестр и др.)»[28]. Это утверждение, следует заметить, прямо противоположно распространенному в ономастической литературе мнению о том, что именно названия самых крупных рек наиболее устойчиво передаются от одного этноса к другому и часто несут следы наиболее древнего языкового субстрата.
О древности названий больших или малых рек пишет также языковед из ФРГ В. Шмид [Schmid, 1981], который решает этот вопрос компромиссно. Он считает, что представление об устойчивости гидронимов не должно быть абсолютным. В гидронимии есть слои разного возраста: названия больших рек Рейн и Майн старше, чем имя речки Мюленбах («Мельничный ручей»). В то же время названия больших рек Днепр, Днестр и Даугава (Западная Двина) в СССР, Вардар на Балканском полуострове более молодые, чем имена многих небольших рек в Центральной Европе. Поэтому дело не в том, большая река или маленькая, а в том, что среди массы гидронимов сохранился слой хронологически более ранних названий водных объектов. Данные названия древнее, чем те языки, на которых в историческое время говорило население, живущее по берегам этих рек и озер. Такие, самые древние, индоевропейские названия, не объясняемые из современных и известных нам самостоятельных древних языков, именуются в научной литературе древнеевропейской гидронимией. Термин «древнеевропейский» не особенно точен, и, по всей вероятности, его можно отождествить с понятием «древнеиндоевропейский», так как подавляющее большинство древнеевропейских гидронимов объясняется на индоевропейской почве, а наличие доиндоевропейского субстрата доказано лишь для периферийных районов Западной и Южной Европы.
Реконструкцию значительного слоя древнеевропейской гидронимии, распространенной по всей Европе, осуществил X. Краэ. Продолжили эти исследования X. Кун, В. Шмид, В. Георгиев и многие другие. Древнеевропейской гидронимии присущи некоторые характерные черты, например наличие корней со значениями «вода», «источник», «течь, нестись потоком», также с обозначениями цвета: «блестящий, белый» и т. п. Кроме того, гидронимы имеют определенную структуру — индоевропейские словообразующие элементы и флексии (окончания).
Многие названия рек в Литовской ССР образованы от корня *аl(а), который сохранился в латышском слове aluots — «источник». Это гидронимы типа Alanga, Alanta, Alantele, Alunta, Almaja, Alme, Almone, Almenas, Aluote, Alovele. Названия рек с этим же корнем встречаются и в Западной Европе: Ala в Норвегии, Aller в ФРГ, приток Везера (древняя форма *Alara), Almo в Италии, Aumance во Франции (из *Almantia), Alm в Голландии и т. д.
Мы уже говорили о том, что название реки Инд в Индии происходит от древнеиндийского слова sindhu — «река». Это слово в европейских языках не встречается. Но зато индоевропейский корень *sindhna сохранился в названиях рек Sinn (правый приток Майна), Shin и Shannon в Ирландии [Schmid, 1968]. Древнеиндийское слово danu — «капля», авестийское danu и осетинское don (дон) — «вода, река» находят соответствия не только в названии Дуная (по-немецки Donau), но и в Donwy (Северный Уэльс).
Такие примеры особенно показательны. Если какое-либо название сохранилось во всех тех областях, где жили индоевропейцы, оно не происходит из одного определенного языка: это название значительно старше и относится к эпохе до образования самостоятельных индоевропейских языков, т. е. носит наддиалектный характер. Древнеевропейская гидронимия устанавливает единство всех индоевропейских языков и тем самым способствует уточнению локализации этого общего индоевропейского языка. Это не означает, разумеется, что в прародину индоевропейцев входили любые территории, на которых встречаются древнеевропейские названия, в том числе Ирландия, Индия и т. п. Вопрос о прародине не может решаться на основе лишь одних топонимических данных. Древнеевропейская гидронимия— это субстрат, усвоенный различными народами от периода древнеиндоевропейской языковой общности и сохранившийся в эпоху более поздних передвижений отдельных народов, которые переносили древние индоевропейские названия на новые территории.
Известно, что в Шотландии до прихода на эту территорию германцев — англосаксов и скандинавов — говорили (и продолжают говорить до сих пор) на кельтских языках, относящихся также к индоевропейской языковой семье.
Поэтому такое название реки, как Farrar, теоретически могло бы быть объяснено с помощью любого из указанных языков. Однако все эти возможности отпадают, когда мы узнаем, что название шотландской реки было впервые упомянуто Птолемеем в 150 г. н. э., т. е. гораздо раньше прихода германцев и раньше зафиксированного историей появления в Шотландии известных нам кельтских племен. К тому же Птолемей, описывая Британию, вероятно, пользовался какими-то более ранними источниками, что позволяет еще более «удревнить» этот гидроним [Nicolaisen, 1976].
Название Farrar фигурирует у Птолемея в форме Varar. Этот гидроним можно считать докельтским — древнеиндоевропейским. Он происходит из корня *ųer — «увлажнять» и имеет соответствия в других частях Европы: Vara (в Лигурии), Varia (во Франции; современные названия рек Vaire и Veyre), Varantia (приток Дуная, теперь Woernitz). По мнению английского ученого У. Николайсена, широкие параллели названию Varar на Европейском континенте позволяют предположит, что Шотландия до прихода кельтов уже была заселена индоевропейскими племенами. Тем более что название Farrar в этом смысле не единично: в Шотландии существует целая «сеть» гидронимов индоевропейского типа, не объясняемых ни из кельтских, ни из германских языков.
Создатель теории древнеевропейской гидронимии X. Краэ строил свои выводы о ее географическом распространении на основе анализа материала Северной и Центральной Европы (рис. 1). Поэтому восточные границы древнеевропейской гидронимии и древнеиндоевропейской языковой общности им установлены без учета многих данных: так, он привлекает балтийский материал. но почти не использует материала славянских языков и т. д. В результате некоторые выводы X. Краэ, а также сторонников его концепции (В. Шмид и др.) о географической локализации древнеевропейской гидронимии носят спорный характер. Но о балтах, славянах и особенностях гидронимии их территорий мы расскажем в следующем разделе.
28