Для большей отчетливости могу уточнить: «интеллектуальная» эпоха — это 200 поколений (если считать от шумерской клинописи), чисто «животная» — 80000 поколений.
Считать «интеллектуальную» более характерной для рода homo мне представляется несколько легкомысленным. По математическим представлениям как раз наша «интеллектуальная» эпоха является всего лишь «погрешностью».
Ceterum, эти два миллиона темных лет все равно остаются загадкой, необыкновенно важной для раскрытия темы сознания, разума, мышления и интеллекта человека.
Не спорю, загадкой на первый взгляд крайне оскорбительной для современного человеческого достоинства.
Слишком уж необъяснимо долго, несмотря на наличие т.н. разума, человек был исключительно примитивным в своих проявлениях животным.
Проще забыть об этой загадке или замаскировать ее некой крайне неопределенной формулировкой — «доисторический период». Эта формулировка ничего не объясняет, ни к чему не обязывает. Просто хоронит под пустым и ложным термином «доисторический» основной период истории существования человечества, никак не объясняя, почему оно сперва (и так бесконечно долго) было таким, а потом стало другим.
Впрочем, в данном труде и палеоантропология, и история человечества — это весьма второстепенные материи, нужные лишь как вспомогательное средство для понимания законов развития разума, организации мышления, образования интеллекта.
Понимание этих трех совершенно различных явлений, вероятно, отчасти возможно благодаря имеющимся на данный момент открытиям в области нейроанатомии, физиологии, гистологии и в элементарной физике.
Теоретическая физика только на первый взгляд не имеет отношения к вопросу. На самом деле имеет — и самое прямое. И дело даже не в ее подлинном латинском имени. (Хотя и в нем тоже.)
Дело в том, что никто кроме нее не в состоянии предложить стилистику и методы мышления, необходимые для решения столь простого, но и столь запутанного вопроса, как наш.
Учитывая тот безусловный факт, что «ни в одной части живого организма не обнаружено каких-либо признаков действия каких- либо особых сил», все происходящее и в головном мозге и с головным мозгом может быть обобщено и понято только в контексте законов физики.
Да, и нейроанатомия, и физиология, и гистология — драгоценные дисциплины, но все они, по сути, есть филиалы De Rerum Natura, следовательно, подчинены ее правилам и требуют применения особого, принятого в ней метода мышления.
Образчики этого мышления, предельно организованного, но и невероятно свободного, мы видим не только у Эйнштейна, но и у Шредингера, Фейнмана, Планка, Хокинга.
Таких образцов более нет нигде, ни одна из наук не предлагает столь совершенных инструментов научного мышления, как это делает теоретическая физика.
Вероятно, это произошло потому, что именно она имеет дело с фактами и реалиями, не требующими вообще никакой деликатности, никаких поправок на чувства, никаких связей с надуманными понятиями типа «этики», «корректности» или «веры».
Возможно, эти понятия имеют определенный смысл, но они всегда блокируют интеллектуальный поиск. Именно физика наилучшим образом демонстрирует преимущества их полного отсутствия.
Opportune, высочайшие авторитеты De Rerum Natura весьма резко предостерегали от применения этих методов «вне физики».
Макс Борн (1882-1970):
«Мы должны также заботиться о том, чтобы научное абстрактное мышление не распространялось на другие области, в которых оно неприложимо. Человеческие и этические ценности не могут целиком основываться на научном мышлении».
Борн, в этой очень искренней сентенции, вероятно, руководствовался страхом причинить существенный вред имиджу человека, который подлупой науки выглядит далеко не столь величественно, как бы ему самому хотелось.
Виктор Фредерик Вайскопф (1908-2002) повторяет за Борном:
«Чувства без знаний неэффективны, знания без чувств — бесчеловечны».
И это тоже верно. И тоже очень метко.
Ну что же. Тем больше оснований применять эти методы.
Ergo, вернемся к теме разума палеоантропов.
Существенная переоценка и сакрализация понятия «разум» без всякого понимания, что же такое «разум» и чем он отличается от сознания, мышления и интеллекта, вносит в этот вопрос существенную путаницу.
Данное понятие (в его неверном, «пафосном» понимании) грубо контрастирует с образом существа, жизнь которого ничем, кроме совокуплений, голода, страха, пожираний друг друга и поиска падали, т.е. абсолютной биологической «животности», не была наполнена в течение (почти или более) двух миллионов лет.