Выбрать главу

Его исчезновение вообще не может иметь никакого значения, влияния или последствий для мироздания, как не имело никакого значения его несуществование еще 10 тысяч лет назад.

Предполагать наш интеллект целью и высшей точкой эволюции, как видите, не слишком логично.

Впрочем, эту иллюзию можно было бы «оставить в живых», если бы она не затрудняла понимание естественной, прежде всего, воз­растной иерархии механизмов мозга.

Ceterum, вернемся к истории познания коры и иных церебраль­ных структур.

В дарвиновскую и постдарвиновскую эпохи юная нейрофизиоло­гия вдохновлялась смежными точными науками — и попала, судя по всему, под обаяние геологического гения Чарльза Лайеля (1797-1875).

Тогда общее развитие мозга объяснялось «как результат добав­ления в процессе филогенеза последовательных нервных уровней» (Мэгун Г. Бодрствующий мозг, 1965).

Теория получила название «геологической», или «горизонталь­ной». Если несколько огрубить ее основной постулат (для краткости пересказа), то эволюционное формирование мозга можно уподо­бить некоему наращиванию горизонтальных слоев, подобно тому, как это происходило в земной коре.

Примерно на этом этапе в истории нейрофизиологии возника­ет демоническая фигура Хьюлинга Джексона (1836-1911), разрыва­ющего данную концепцию изнутри.

Начав, вместе с Людвигом Здингером (1855-1918) и Гербертом Спенсером (1820-1903) как «геологист», Джексон первым начал вос­принимать мозг со всеми нюансами его архитектуры не как гори­зонтальную, а как системную иерархию, как сложное, но логичное взаимодействие зон. Как выяснило время, догадка (а это была имен­но догадка) Джексона была точна.

Ее точность тем более удивительна, что значение большинства зон и структур на тот момент было еще не познано.

Ceterum, это было уже «кое-что».

Естественно, следующей за горизонтальной была вертикальная, «эмбриологическая» модель познания мозга, отцами которой в рав­ной степени являются как сам Джексон, так и эмбриолог Карл фон Бэр (1792-1876).

Бэр писал: «Если мы проследим за ходом развития, то отчетливо увидим, что из гомогенного и общего постепенно возникает гетеро­генное и специфическое. Что касается направления такого развития, то на каждом данном этапе видно, что оно идет от центра к перифе­рии, у эмбриона прежде всего закладывается средняя часть, а затем развиваются все остальные» (Baer К. E. Liber Entwicklungsgeschichte der Thiere, 1828).

Puto, именно эти трезвые и квалифицированные наблюдения Бэра, дерзкие догадки Джексона, разработки и открытия Поля Брока (1824-1880), Карла Вернике (1848-1905), И. М. Сеченова (1829-1905),

В. М. Бехтерева (1857-1927), существенно дополненные новыми от­крытиями в эмбриологии, нейроанатомии и гистологии, детонирова­ли создание теории о неспецифической ретикулярной системе как о предполагаемой основе активности мозга, а возможно, и вообще как о ключе к научному постижению церебральных процессов.

(Впрочем, данная теория вобрала в себя много качественных откры­тий. Вбирание было диалектичным, т.е. контрконцепции порой при­вносили в теорию больше, чем исследования сторонников.)

Деликатные, но относительно зрелые формулировки теории принадлежат профессорам Джузеппе Моруцци (1910-1986) и Гора­цио Мэгуну (1907-1991).

«Внутри мозга была выделена центральная область, осуществля­ющая взаимодействие между теми ограниченными сенсорными или моторными системами, рассмотрением которых занималась класси­ческая нейрология. Было обнаружено, что этот центральный ретику­лярный механизм способен ослаблять или усиливать активность боль­шинства других частей мозга» (Мэгун Г. Бодрствующий мозг, 1965).

Илл. 9. У. Г. Пенфилд

Как-то само собой произошло слияние «ретикулярных идей» и «теории центрэнцефалической интеграции», автором которой был гениальный нейрохирург, нейрофизиолог и нейроморфолог, канадец Уайлдер Грейвс Пенфилд (1891-1976).

Именно ему и принадлежит наиболее хладнокровная, но вме­сте с тем и наиболее категоричная формулировка теории: «Совер­шенно очевидно, что мозг должен иметь центральный координиру­ющий и интегрирующий механизмы» (Пенфилд У. Г. Речь и мозговые механизмы, 1959).

Ceterum, очевидность того, что раздражениями ретикулярной фор­мации вызываются резкие изменения электрохимической активности обширных зон коры никем и никогда не оспаривалась, опровергнуть этот факт не удалось даже самым радикальным критикам центрэн- цефализма, равно как и наличие системы афферентов, которая ока­зывает генерализованное воздействие на кору, по сути, управляя ее работой. Не подвергалась сомнению и схема того, как именно это про­исходит: совокупность двухсторонних кортикопетальных и кортико- фугальных' связей соединяет все зоны коры головного мозга с верх­ними отделами мозгового ствола. Эта система динамирует импульсы по кольцевым орбитам — от ствола мозга к коре больших полушарий, а от них — к стволу.

Напомню, что «вывод Пенфилда» основан на экспериментах, в кото­рых производилось сочетание электростимуляции с электроэнцефа­лографией и стрихнинной нейронографией, с последующей электро­графической записью реакции мозговых структур, на исследованиях разрядов эпилептического возбуждения во время операций на моз­ге больных эпилепсией, на клинико-лабораторных анализах послед­ствий хирургического удаления различных участков мозга человека. (Я позволил себе закавычить выражение «вывод Пенфилда» исключи­тельно на том основании, что данная трактовка лишь олицетворяется Уайлдером Грейвсом, но на самом деле является результатом труда не­скольких нейрофизиологических школ и очень большого коллектива выдающихся ученых.)

Эпоха «ретикулярной теории», а пришлась она на 60-е годы XX века, страстями и масштабом фигур почти напоминала «дарви­новские 60-е».

На странный, но отчетливый зов нейрофизиологической «истины» потянулись сотни гистологов, анатомов и физиологов со всех конти­нентов. Забылись конфликты и взаимные кляузы. Вчерашние враги «во науке» публично братались на Детройтском конгрессе 1957 года, где 36 докладов, один другого блистательнее, казалось бы, со всей яс­ностью прочертили дальнейший путь нейрофизиологии.

' Кортикопетальная связь — связь, идущая к коре больших полушарий. Син. афферентный.

Кортикофугальная связь — связь, идущая из коры больших полушарий. Син. эфферентный. — Прим.ред.