Лэнгдон долго смотрел с каменным лицом на мужчину, а затем, наконец, широко улыбнулся во все лицо.
— Великий Эдмонд Кирш как всегда появился красиво.
— Только один шанс произвести первое впечатление, — приветливо ответил Кирш. — Я скучал по тебе, Роберт. Спасибо, что пришел.
Двое мужчин обменялись сердечными объятиями. Похлопывая своего старого друга по спине, Лэнгдон почувствовал, что Кирш похудел.
— Ты потерял вес, — произнес Лэнгдон.
— Я стал веганом, — ответил Кирш. — Легче, чем шарик.
Лэнгдон рассмеялся.
— Ну, приятно видеть тебя. И, как обычно, ты заставил меня почувствовать себя слишком разодетым.
— Кто, я? — Кирш взглянул на свои черные зауженные джинсы, отутюженную белую футболку с треугольным вырезом и кожаную куртку «пилот». — Это от кутюр.
— Белые шлепанцы от кутюр?
— Шлепанцы?! Они от итальянца Феррагамо.
— И полагаю, стоят дороже всего моего костюма.
Эдмонд подошел и осмотрел этикетку классического пиджака Лэнгдона.
— На самом деле, — сказал он, тепло улыбаясь, — это довольно приятные фраки. Это близко.
— Должен сказать тебе, Эдмонд, твой искусственный друг Уинстон… очень выбивает из колеи.
Кирш засиял.
— Невероятно, правда? Ты не поверишь, что мне удалось совершить с искусственным интеллектом в этом году — беспрецедентный прорыв. Я разработал собственные технологии, позволяющие машинам решать проблемы и самостоятельно контролировать себя совершенно новыми способами.
Лэнгдон заметил, что за прошлый год вокруг мальчишеских глаз Эдмонда появились глубокие складки. Мужчина выглядел усталым.
— Эдмонд, ты не хочешь рассказать, почему привел меня сюда?
— В Бильбао или в спираль Ричарда Серра?
— Давай начнем со спирали, — ответил Лэнгдон. — Ты знаешь, что у меня клаустрофобия.
— Точно. Сегодня все выталкивало людей из их зоны комфорта, — сказал он с ухмылкой.
— Это всегда твоя особенность.
— Кроме того, — добавил Кирш, — мне нужно было поговорить с тобой, и я не хотел, чтобы меня заметили перед шоу.
— Потому что рок-звезды никогда не общаются с гостями до концерта?
— Правильно! — в шутку ответил Кирш. — Рок-звезды по волшебству появляются на сцене в клубах дыма.
Свет наверху внезапно погас и снова включился. Кирш приподнял рукав и посмотрел на часы. Потом он взглянул на Лэнгдона, выражение его лица внезапно стало серьезным.
— Роберт, у нас мало времени. Сегодня вечером потрясающий случай для меня. В сущности, это станет необыкновенной возможностью для всего человечества.
Лэнгдон почувствовал нетерпение.
— Недавно я сделал научное открытие, — сказал Эдмонд. — Это прорыв, который будет иметь далеко идущие последствия. Почти никто на земле не знает об этом, и сегодня вечером — очень скоро — я выступлю с обращением к миру и объявлю о том, что я открыл.
— Я не знаю, что сказать, — ответил Лэнгдон. — Это звучит восхитительно.
Эдмонд понизил голос, и его тон стал необычайно напряженным.
— Прежде чем обнародовать эту информацию, Роберт, мне нужен твой совет. — Он сделал паузу. — Боюсь, от этого может зависеть моя жизнь.
ГЛАВА 9
Молчание установилось между двумя мужчинами внутри спирали.
— Мне нужен твой совет… Боюсь, моя жизнь зависит от этого.
Слова Эдмонда тяжело повисли в воздухе и Лэнгдон увидел беспокойство в глазах друга.
— Эдмонд? Что происходит? Что с тобой?
Свет над головой погас и снова включился, но Эдмонд не обратил на это внимания.
— Для меня это был значимый год, — начал он, переходя на шепот. — Я работал в одиночку над крупным проектом, который привел к инновационному открытию.
— Звучит замечательно.
Кирш кивнул.
— Это действительно так, и словами трудно описать, до чего я счастлив поделиться сегодня этим открытием с миром. Оно приведет к серьезной смене парадигм. Я не преувеличиваю, когда говорю, что последствия моего открытия будут соразмерны революции Коперника.
На мгновение Лэнгдон подумал, что его друг шутит, но выражение лица Эдмонда оставалось предельно серьезным.
«Коперника? Смирение никогда не являлось одной из сильных сторон Эдмонда, но это утверждение прозвучало почти нелепо». Николай Коперник был отцом гелиоцентрической модели (верил в то, что планеты вращаются вокруг Солнца), которая разожгла научную революцию в 1500-х годах и полностью уничтожила давнее учение церкви о том, что человечество занимало центр Вселенной Бога. Его открытие церковь осуждала в течение трех столетий, но ущерб был нанесен, и мир навсегда переменился.