Одна строка в лайелевском предисловии, однако, встревожила его не на шутку. Опубликование дарвиновского "Дневника", говорилось там, задерживается, к большому разочарованию научного мира, "из-за неготовности Роберта Фицроя завершить остальные тома в серии". Чарлз понимал, что Лайель тем самым делает ему комплимент, но его тревожила возможная реакция Фицроя. Оставалось надеяться, что капитан не прочтет книги, но надежда эта была весьма слабой: Фицрой покупал все сколько-нибудь значительное по научной части...
И действительно, через несколько дней в квартиру Дарвина кто-то нетерпеливо постучал. Открыв дверь, Симе пропустил капитана Фицроя высокого, поджарого и элегантного в длинном синем пиджаке и таких же брюках и жилетке дымчато-жемчужного цвета. Отложной воротник прикрывал галстук, повязанный свободным узлом по последней моде; на голове красовалась непривычного фасона гамбургская шляпа. Хотя он по-прежнему оставался на флоте, но получал половинный оклад и не имел под своим началом судна. Лицо его было явно темнее обычного - от душившей капитана ярости.
- Капитан Фицрой! Как приятно вновь видеть вас после столь долгого перерыва, - приветствовал его Чарлз.
- Я здесь не ради удовольствия. Меня оскорбили, затронута моя честь! С этими словами он протянул Чарлзу книгу Лайеля. - Вы видели этот выпад против меня?
- Да, капитан, и глубоко сожалею о нем.
- Сожалеете? Да вы, скорей всего, его и спровоцировали!
Глаза Чарлза засверкали.
- С какой это стати?
- Чтобы доказать всему ученому миру, что вы - работяга, а я - лентяй, и к тому же безответственный.
- Никто не мог бы сказать о вас подобное, сэр! Вы - один из самых преданных делу и добросовестных людей, каких я встречал в жизни.
- И все-таки вы позволили Лайелю публично оскорбить меня?
- Даю вам слово, что не видел этого предисловия до публикации. А если бы видел, то убедил бы его снять всякое упоминание о наших книгах. Симе, посмотри, не осталось ли у нас бренди?
- Обратившись снова к Фицрою, он произнес примирительно: - Садитесь, прошу вас! Давайте обсудим все, как положено между старыми друзьями. Вы, знаете, что я никогда не обидел бы вас. Понятия не имею; зачем Лайелю понадобилось написать эти строки, но я опровергну их.
- Каким образом? - Вопрос прозвучал весьма холодно. - Сообщив, что вы пишете и за себя, и за капитана Кинга и что, если бы мне пришлось писать оба тома, я не закончил бы работу раньше чем через год или даже два.
Успокоившись, Фицрой принял рюмку бренди из рук Симса, которого он хоть и с опозданием, но узнал. - Что же, хорошо. Ноя хочу, чтобы вы сказали Лайелю, что я возражаю против его инсинуаций и требую, чтобы это место было изъято из последующих изданий.
В первый раз после того, как Фицрой ворвался к нему, Чарлз позволил себе улыбнуться.
- Никакого последующего издания не будет, прежде чем три наши тома появятся через .. год, как вы полагаете?
Фицрой наконец заговорил своим обычным голосом:
- Чтобы закончитьоба тома, мне осталось работы всего на несколько месяцев. Так что наши книги должны быть на прилавках магазинов в следующем году примерно в это же время.
- И тогда при попутном ветре мы выйдем в спокойное море!
Неторопливыми глотками попивая бренди, Фицрой произнес со своей характерной, столь хорошо памятной Чарлзу улыбкой:
- Вы убедились сами, нрав у меня вспыльчивый. Конечно же я знаю, что никакого касательства к унизительному замечанию Лайеля в мой адрес вы не имели, и если бы вы видели рукопись до опубликования, то изъяли бы это место. Словом... я извиняюсь за то, в чем обвинял вас.
- Извинение принято.
Некоторое время они дружески болтали, после чего, пожав ему на прощание руку, Фицрой ушел. Чарлз тут же написал Лайелю: "Я виделся с Фицроем. Он приобрел Вашу книгу. Предисловие привело его в ярость... но потом он успокоился, Кое-что в его мозгу явно нуждается в починке..."
Он продолжал писать статью по геологии: она получилась чересчур подробной и растянутой, отняв у него почти полтора месяца. Правда, в это же время он вел постоянные записи в своей, уже третьей, книжке по происхождению видов. Еще в июне он писал своему кузену Уильяму Дарвину Фоксу: "Я в восторге, убедившись, что вы столь любезны, что не забыли моего вопроса о скрещивании животных. Сейчас это мое главное увлечение, и мне действительно кажется, что придет день - и я смогу кое-чего добиться в этом самом запутанном предмете - в вопросе о видах и разновидностях".
В сентябре, когда он подготовил к печати свою статью по геологии Глен-Роя, Дарвин смог все свое время отдавать записной книжке по происхождению видов. Со знакомыми он обсуждает подробности таких вопросов, как селекция, не раскрывая, однако, причины своего интереса. Лайелю он писал: "В последнее время меня, к сожалению, все больше тянет побездельничать, когда дело касается чистой геологии. Зато я буквально очарован множеством новых взглядов, касающихся классификации, родового сходства и инстинктов животных. Их становится все больше и больше, и все они имеют отношение к вопросу о видах, Я заполняю фактами одну записную книжку за другой, и они все отчетливее начинают укладываться в определенные закономерности".
Погода в сентябре и октябре позволяла ему совершать долгие прогулки по городу, заканчивавшиеся обычно в одном из книжных магазинов - Яррела, Джона Таллиса или Хэтчарда. Чарлз бродил между рядами полок, отыскивая что-нибудь интересное для чтения на сон грядущий: он покупал что придется, чтобы отвлечься и позабыть на время о "маленькой мисс Неряхе". Так, в сентябре и октябре 1838 года, помимо работы над книгой о кораллах, он прочел "Мудрость бога" Джона Рея, "Бережливость" Листера, "Историю человека" Хорна, "Путешествие вокруг света" Лисян-ского, "Силу разума" Аберкромби, "Как вести наблюдения" Хэрриет Мартино. Движимый любопытством, он как-то взял с полки случайно подвернувшуюся под руку книгу Томаса Мальтуса "Опыт о законе народонаселения", написанную ровно сорок лет назад. Чарлз не встречался с автором книги во время своего весьма короткого пребывания в Лондоне перед отплытием "Бигля", но некоторые из его друзей были с ним знакомы. Образование Мальтус получил в Кембридже и более двадцати лет преподавал в колледже Ост-Индской компании в Хейлибери.