Киевский летописец, перечисляя восточно-славянские племена, не назвал среди них руси. Между тем в повествовании это племенное наименование фигурирует у летописца очень часто, причём племенной термин русь служит летописцу и для наименования страны, населённой русью.
Так, например, под 6374 г. читаем: «Цесарю же отшедшю на Агаряны, и дошедшю ему Черныя рекы, весть епарх посла ему, яко Русь на Цесарьград идуть, и вратися цесарь». Под 6415 г.: «И рече Олег: ищиите пре паволочиты Руси, а Олавеном кропиньны».
В договоре Олега с греками от 6420 г. сказано: «.и по повелению от великого князя нашего и от всех, иже под рукою его сущих Руси»; «аще ли таковая лодия, ли от буря, или боронения земьнаго боронима, не можеть возвратитнся в своя си моста; сопотружаемся гребьцем тоя лодня мы, Русь, н допровадим ю с куплею их посдраву…»; «Се бо токмо Словеньск язык в Руси: Поляне, Древляне, Новгородьци, Полочане…»; «и есть притьча в Руси и до сего дьне: погыбоша акы Обрн…». В договоре Олега с греками 911 г. (6420 г.) говорится: «Аще злодей возвратится в Русь, да жалують Русь хрестияньскому цесарьству, и ят будет таковый, н возвращен будеть, не хотяи, в Русь»; «И да не имеють власти Русь зимовати в устий Днепра, Белобережии, ни у святаго Евферия; но егда придеть осень, да идуть в домы своя, в Русь»; «Темь же из Руси можеть ити по Волзе в Болгары и в Хвалисы…» и т. п.
Собирательному племенному наименованию русь соответствует единичное русин: «О семь, аще кто убиеть или хрестияна Русин или хрестиян Русина, да умреть, идеже аще сотворить убийство» (договор 6420 г.). Прилагательные, производные от племенного наименования русь: Русъская земля; «А Днепр втечеть в Понтьское море трьми жерелы, еже море словеть Руськое…»; «А Словеньск язык и Руськый един есть…», «и потом даяти уклады на Русьскыя грады…»; «Мы от рода Русьскаго:… иже послани от Олега, великого князя Руськаго…»; «Цесарь же Леон почьстн слы Русьскыя дарми…»; «И великий князь наш Игорь и князи и боляре его и людне вси Русьстии послаша ны к Роману и к Костянтнну и к Стефану…»; «И иже помыслять от страны Русьскыя раздрушити таку любовь…» и т.п.
Исследование вопроса о значении термина русь с несомненностью установило, во-первых, что «имя Руси, как народное, принадлежит всем племенам союза восточных славян; как племенное — одному только югу»; и во-вторых, что «имя словен, исключительно племенное, принадлежит только Новгороду и его области: на Руси оно никогда нс имеет общего значения народного славяне» [46]. Поэтому, когда летописец рассказывает о событиях и лицах, связанных с севером и северными племенами, среди последних отсутствует русь. Так, например, рассказывая о выступлении Олега из Новгорода, летописец пишет: «В лето 6390. Поиде Олег, поим боя многы: Варягы, Чюдь, Словены, Мерю, Весь, Кривиче…»; «И придоста к горам Кыевьскым…» и т. д.
Русь в этом списке племенного состава Олеговой армии отсутствует. Но вот Олег водворился на княжение в Киеве, и летописец пишет: «и рече Олег: се, Буди math градом Русьскым». «И беша у него Варязи и Словене, и прочии прозвашася Русию»
Другой случай: Владимир выступает из Новгорода: «Володимер же собра бон многн, Варяги и Словени. Чюдь и Кривичи, и поиде на Рогволода» (Лавр., 32). О руси и в данном случае нет ни слова, но когда летописец, рассказывает, например, о выступлении Игоря из Киева на греков, то в составе его многочисленного войска из Киева выступает уже и русь: «В лето 6452. Игорь же совокупив воя многы: Варягы, Русь и Поляны, Словены, н Кривиче, н Тнверьце, и Печенегы ная». Или — Святополк выступает из Киева: «При строи без числа вои, Руси и Печенег»; Ярослав из Киева идёт на Святополка: «совокупив Русь, и Варяги, и Словене» (Лавр., 62) и т. д. Таким образом, славянами летописец называет исключительно северные племена, русью — южные племена.
Противополагая в племенном отношении северян — славян южанам — русн, летописец, однако, называет все восточно-славянские племена общим народным именем русь: «Се во токмо Словеньск язык в Руси: Поляне, Древляне, Новгородцн, Полочане, Дреговичи, Север, Бужане, зане седоша по Бугу, после же Волыняне. А се суть инии языци, иже дань дают Руси, Чюдь, Меря, Весь, Мурома…» и т. д. В другом месте летописец подчёркивает: «Тем же Оловеньску языку (т. е. славянскому народу) учитель есть Павел, от него же языка (т е. от того же народа) н мы есмь, Русь… А Оловеньск языки Русьскый един есть…», т е. славянский народ и русский — это одно и то же. А чудь, меря, весь, мурома, черемисы и пр. — это, говорит летописец, иные народы, платящие дань Руси.