А тем временем, пока устав для этого Еврейского Союза будет вырабатываться нашими теперешними государственными властями и пока эти последние уяснят себе суть дела, Союз сможет находиться под покровительством европейских государств. Мы могли бы поручиться нынешним правительствам за огромные выгоды, мы могли бы взять на себя часть государственных долгов, заключить торговые договоры, которые нам самим также очень нужны и т. п. От возникновения такого государства соседи могли бы только выиграть, ибо как в большом, так и в малом государстве культура всегда увеличивает значение сношений.
Палестина или Аргентина?
Куда идти, в Палестину или Аргентину? Еврейский Союз будет благодарен за всякий клочок земли, который ему дадут, лишь бы только мнения и мысли евреев могли там свободно и беспрепятственно высказываться и созревать. Аргентина — одна из естественных богатейших стран, огромнейшая равнина с незначительным населением и умеренным климатом, более всего, конечно, подходит для наших целей. Аргентинская республика должна быть очень заинтересована в том, чтобы уступить нам часть своих обширных территорий. Правда, теперешнее переселение евреев произвело там свое неудовольствие, но нужно объяснить аргентинскому правительству существенную разницу нынешней эмиграции от предполагаемой.
Что же касается Палестины, этой нашей незабвенной исторической родины, то одно имя ее уже имеет само по себе большое значение для еврейского народа вообще и для эмиграции и колонизации в частности. Если бы турецкий султан захотел отдать бы нам Палестину, то мы могли бы обязаться привести финансы Турции в полный порядок. Для Европы же мы образовали бы там нечто вроде оплота, преграды против Азии, мы заботились бы о распространении культуры среди невежественных народов Азии. Оставаясь вместе с тем со всеми государствами Европы в союзе в качестве нейтрального государства, мы, таким образом, были бы гарантированы за наше существование. Что же касается священных для христиан городов, то, будучи изолированы, они в нас могли бы только найти почетную стражу, которая своим существованием ручается за исполнение своего обещания. Эта почетная стража была бы великим символом решения еврейского вопроса после восемнадцати столетий, полных мучений, страданий и притеснений.
[···]
Заключение
Как много еще недосказано, сколько недостатков, вредных колебаний и бесполезных повторений заключается в этом сочинении, несмотря на то что я очень долго обдумывал и часто переделывал его.
Искренний и сочувствующий читатель, понимающий и недосказанное, не оставит этой книжки из-за ее недостатков и недомолвок, но, напротив, сам постарается их исправить и принять участие своими умственными и нравственными силами в деле, которое принадлежит не одному лицу. Что же касается меня, то я, кажется, вполне выяснил суть дела и главные условия для его удачного выполнения.
Некоторые возражения я, правда, предвидел, но я знаю, что есть еще очень много других, менее важных и более важных, из которых довольно видное место занимает возражение, что на свете существует не одна только нужда и бедственное положение евреев; но я думаю, что о своих мы обязаны как можно скорее позаботиться, ибо если мы сами не будем стремиться к самостоятельности и заботиться о себе, кто же посторонний позаботится о нас? Впрочем, нам могут сказать, что лучше сгладить или, вернее сказать, стереть с лица земли границы, отделяющие нас от остальных людей, чем заботиться о том, чтобы создать еще более редкие отличия, но я думаю, что так могут говорить только милые мечтатели, память о которых давно исчезнет с лица земли, когда идея об отечестве будет еще в полном расцвете. Всеобщее братство есть только приятная мечта, а вражда необходима, хотя бы для высших эгоистических целей. Но как же? Раз евреи не будут иметь врагов в своем собственном государстве, то они сделаются слабыми, постепенно станут вымирать, еврейской нации в скором времени угрожает совершенное исчезновение? Я думаю, что евреи, как и всякая другая нация, будут всегда иметь достаточное количество врагов и недругов, но как только у них будет своя собственная земля, они уже не смогут снова рассеяться по всему свету. Не может государство быть предано уничтожению, раз будет существовать всемирная культура. Нынешняя же культура достаточно могущественна и обладает всем необходимым для своей самозащиты, так что только ограниченный человек может в наше время страшиться за благосостояние государства и бояться его уничтожения.