Уже в этот период ребенку свойственно стремление вычленять в речевом потоке взрослых определенные модели. В одном из экспериментов детям восьми месяцев давали послушать цепочку слогов (вида “согласный + гласный”) без пауз, а потом те же слоги подавали для прослушивания одновременно с двух сторон: с одной стороны звучала цепочка, содержащая те же слоги в случайном порядке, с другой — слоги в тех же комбинациях, что при первоначальном прослушивании. Дети отчетливо предпочитали слушать тот звуковой поток, где были знакомые комбинации-“слова”29. В других опытах детям семи и двенадцати месяцев предлагали послушать цепочку “слов”, сделанных по некоторому правилу (например, “один слог + два одинаковых других слога”: wididi, delili и т. п.). После этого дети предпочитали слушать тот поток “речи”, в котором слоги (хотя бы и другие) были сгруппированы по знакомым принципам (bapopo и т. п.)30.
В конце первого — начале второго года жизни ребенок научается произносить отдельные слова31, которые поначалу обозначают всю ситуацию целиком (такие высказывания получили название “голофразы”). “Например, голофраза кать-кать в речи ребенка этого возраста… может означать, что ребенок не хочет садиться в коляску, или что хочет везти коляску сам, или что коляска грязная и ему это неприятно”32; слово варежка, произнесенное с различными интонациями, может означать и “Я потеряла варежку!”, и “Я нашла свою потерянную варежку!”33 (в речи взрослых однословные высказывания, разумеется, тоже встречаются, но скорее в виде исключения, тогда как у “говорящих” обезьян они продолжают преобладать всю жизнь34). По мнению психолингвиста Наталии Ильиничны Лепской, на этом этапе ребенок не столько описывает ситуацию, сколько выражает свое эмоциональное состояние в связи с ней35.
Примерно в полтора года ребенок начинает произносить выражения, состоящие из двух слов. В это время у него происходит лавинообразное наращивание активного словарного запаса — словарь пополняется со скоростью “как минимум одного нового слова каждые два часа”36; как пишет специалист по детской речи Стелла Наумовна Цейтлин, “это период актуализации слов, перевода их из пассива в актив”37. И это очень важно, поскольку “пополнение словаря — необходимое условие для удлинения цепочек синтаксических компонентов предложения”38. Иногда двухсловные высказывания похожи на сложные слова. С.Н. Цейтлин приводит такие примеры: “мальчик в 1 г. и 3 мес., увидев жеребенка, назвал его ТПРУ-ЛЯЛЯ. Словом ТПРУ он до этого называл лошадь, а словом ЛЯЛЯ — маленького ребенка. Трудно отказать в изобретательности Мише Т., который называл гараж БИБИ-ДОМ (дом для машины)”39. Бросается в глаза сходство этих наименований с такими “изобретениями” обученных языкам-посредникам обезьян, как “ВОДА”+“ПТИЦА”, “КОНФЕТА”+“ДЕРЕВО” и т. п. В других случаях они больше напоминают предложения: Кукла тут, Еще читать, Сиди там40, Шашки играть, Кролик прыг41; несколько английских примеров: Siren by “Там гудит”, Papa away “Папы нет”, Give doggie “Дай собачке”, Put floor “Положи [на] пол”, Mommy pumpkin “Мама тыкву”42, More high “[Есть] еще наверху”, Other fix “Прицепи еще один”43. К этому возрасту дети обычно выучиваются соотносить слова с определенными значениями, но настоящей грамматики у них еще нет. Они путают роды и падежи (в тех языках, где они есть), неправильно спрягают глаголы и т. д. На этой стадии в речи детей уже начинают просматриваться элементы “взрослого” синтаксиса 44, хотя в основном двухсловные высказывания подчиняются принципам, которые синтаксист Талми Гивон назвал ”протограмматикой” 45:
1. Интонационные правила:
• более информативные единицы несут на себе ударение;
• концептуально связанные единицы информации бывают связаны общим мелодическим контуром;
• длительность пауз между отдельными составляющими высказывания прямо пропорциональна когнитивной или тематической дистанции между ними;