Что могло его так настроить? Во-первых, имя "ухажера". Педро Зурита. Он как минимум в двух книжках встречал отъявленных негодяев с такими именами. Ну, это недосмотр родителей. С этой ассоциацией он справился.
Во-вторых, и это хуже, он ведь привык относиться к Лите, как к непременной принадлежности своего бытия. Как к воспитаннице, как к спутнице, как к прислуге, наконец. А она - вполне сформировавшаяся личность, способная и на решения и на поступки. И уже далеко не беспомощная в этом мире. Ну, уж хозяйское чувство он в себе задавил. Прислушался. Нет, осталось еще что-то. Что-то такое, что не зацепила его логика, продолжало поддерживать в нем недовольство при виде мило беседующих Литы и Педро.
То, чего не понял разум, сказали глаза. Они вдруг прошлись похотливым взором по точеным ножкам, по тугой округлости бедер, по тому, что смело выпирало вперед из под блузки. И по прелестному личику. Ого. Да из дистрофичного заморыша произросло чудесное создание, способное вдохновить героя на подвиг, а поэта - на стих. Причем одним легким движением брови.
"Значит это ревность, - сообразил Андрей, - значит, я влюблен и нахожусь в весьма щекотливом положении, когда лишен возможности ухаживать за предметом своей привязанности. Вернее, еще хуже. В положении, когда к моему вниманию давно привыкли и даже не заметят, если я попытаюсь действием выразить свое особое отношение. Жаль, придется сразу объясняться. А то ведь уведут"
А вечером, после его сбивчивых объяснений, Лита ткнулась носом в его грудь и сказала.
- Ты мой Халду и я буду служить тебе. Но если бы мне пришлось самой выбирать себе Халду, я бы выбрала только тебя.
Как ни странно, этот рецидив первобытного примитивизма его не обеспокоил.
ГЛАВА 19
Андрей лежал на шелковистой травке в тени утеса и смотрел в небо. Очень голубое и бездонное небо Букина. Итак, уже два месяца Лита вместе с Николь каждую неделю проникают в Марр. Забирают кассеты с записями и ставят на их место чистые. Все, что происходит в храме и его окрестностях тщательно анализируется. Ну и что?
И без этого можно было догадаться, что в роли Халду выступает торговец рабами с рынка. Ну и несколько его помощников. Правда "служат" им почти исключительно жрицы. Для основной массы горожанок - что-то вроде искусственного осеменения.
Понятно, также, что и камушки все стекаются в его руки. И те, что наторгует, и от менялы, и от тех, кто заставляет маррских пацанов просеивать пляжи необитаемых островов. А вот куда он девает их дальше, непонятно. Слышно, что пересчитывает, что ссыпает в мешочки и куда-то эти мешочки складывает. И все. Радиосвязью не пользуется. Вот если бы закрепить камеру прямо ему на лоб...
Ну да ладно, хватит фантазировать. Ведь не для того же собираются эти камни, чтобы их просто складывали в сундук. За два месяца их было пересчитано уже больше трех тысяч. Куда же он их отправляет? Каким транспортом их вывозят? Да так, что это совершенно невидно и неслышно.
Андрей мысленно вернулся к записям сейсмографа. Каждые десять суток два слабых толчка. В промежутке между ними этот Халду что-то молча делает. Слышен слабый перестук камней в мешочках и сосредоточенное сопение. И всегда в верхнем помещении храма. Шибко-то и не разберешь. Направленные звукоуловители стоят на соседних зданиях и дают не слишком точную картину происходящего. Особенно на счет места, из которого донесся звук.
Андрей поднялся и пошел к тенту. Сейчас в разгар дня вся группа валяется в его тени, изнывая от дневного зноя. Только Лита хлопочет у плиты, да Андрей не ощущает дискомфорта. Привычные.
- Вить, а про то, как проводится внепространственный переход ты, наверное, лучше всех знаешь. - Андрей видит, что тормошить разомлевшего Виктора бесчеловечно, но догадку надо обсудить с коллегами.
- Лучше всех знает Ретта. Она физик. - Виктору действительно нечеловечески лень. Даже глаз не открыл.
- Что тебя интересует, Андрюша? - Удивительно, но Ретта тоже активна. Не дремлет, а роется в записях. Тихонько, как мышка. Не мудрено, африканская кровь.
- Да вот появилась мысль, что груз из храма пересылается внепространственным переходом. Нужна критика. - Андрей заметил, что Виктор, а он, несомненно, все расслышал, демонстративно перевернулся на другой бок. Значит, эту мысль когда-то уже обсуждали.
- Смотри. - Ретта уже приготовила листок и начала рисовать. - Пространство однородно с точки зрения любого из нас, живущего в трех измерениях. Но его можно исказить за счет некоторых воздействий. Если сделать вот так, - она нарисовала стягивающиеся в пучок параллельные линии, пропущенные через колечко у нее на рисунке, и снова расправившиеся, - то тело, - она ткнула в колечко, - окажется перемещенным из одной точки в другую.