Маазун читает:
— Слава Аллаху, всевышнему, сделавшему дозволенным законное бракосочетание и недозволенным — прелюбодеяние. Да пребудет мир и молитва с пророком его, рассеявшим светом своим язычества черный дым. Воистину повелел Аллах жить в браке согласно и в бесценной книге своей заповедал ясно: о люди, да убойтесь господа своего, создавшего вас, мужчин и женщин, из ничего. И сказал пророк его, да пребудет с ним мир и молитва; плодитесь и размножайтесь, а в Судный день с потомством своим без страха ко мне являйтесь.
Рука Абуль Гита в руке Абд ас-Саттара. На руки наброшен белый платок. Женщины выкликают загруды. Занати стреляет из винтовки. Маазун возглашает:
— Отдаю тебе в жены мою дочь, коей я являюсь поручителем, согласно книге Аллаха и сунне[38] пророка его по обряду великого имама Абу Ханифа ан-Нуамани, за калым, договоренный между нами.
Абд ас-Саттар повторяет его слова.
Маазун обращается к Абуль Гиту:
— Беру ее от тебя в жены согласно книге Аллаха и сунне пророка его за калым, договоренный между нами.
Абуль Гит повторяет слова вслед за маазуном.
Девушки поют:
Гости поздравляют жениха и отца невесты. Абд ас-Саттар получает от Абуль Гита двадцать фунтов, тщательно сворачивает бумажку, передает ее Ситтухум. Та идет в комнату, где стоит сундук, и, оглянувшись по сторонам, сует деньги на самое дно, в кувшинчик с узким горлом. В сундуке много всяких старых вещей и реликвий: свидетельство о браке Ситтухум и Абд ас-Саттара, старый календарь, счет из лавки Абуль Фатуха, клубок ниток с воткнутой в него иголкой, немного черного перцу, куски сахара, пачки чаю, сахарная лошадка, много лет назад купленная Абд ас-Саттаром детям на праздник рождества пророка.
Через две недели они пойдут на базар в Никля аль-Инаб, купят Сабрин свадебное платье, рубаху, золотые серьги и разную утварь. А на остальные деньги отдадут набить ватой матрас и две подушки.
Абд ас-Саттар корявыми буквами подписывает брачный контракт.
Поздно ночью — помолвка еще продолжалась — Абуль Гит один вышел в поле. Он и сам не знал, что его туда потянуло. В полях было пусто. Только луна висела над хутором, словно забытый кем-то светильник. Абуль Гит думал о том, что у него нет отца, что кашель разрывает ему грудь (врач в больнице сказал, что у него астма), что он не знает в жизни радости. Из дома Абд ас-Саттара долетали голоса поющих. Это пение нагоняло тоску, оно исходило, казалось, из бездонных глубин времени. Вот они поют, устраивают свадьбы, веселятся, рассказывают анекдоты. Но каждый из них посреди смеха и веселья хоть на мгновенье замолкнет, будто споткнется обо что-то, и скажет про себя: «Господи помилуй», так как знает, что много смеяться — не к добру.
Ночь одела хутор тьмой. Вода в канале спокойная, сонная, черная, как чернила, как безысходная скорбь. Среди простора полей и неба, при свете звезд и луны, при звуках отдаленного пения Абуль Гит чувствует себя совсем, совсем одиноким.
Убийство
Четверг, 13 апреля 1967 года
Объединенная Арабская Республика
Министерство здравоохранения
Разрешение на погребение
Санитарный участок: Дамисна, округ Этай аль-Баруд, провинция Бухейра.
Имя умершего: Сабрин Абд ас-Саттар.
Возраст: 20 лет.
Место погребения: Дамисна.
Дата: 13. 4. 1967. Санитарный врач
Каждое утро начинается для Абд ас-Саттара с голосов пробуждающегося дня. Как только после долгой мучительной ночи забрезжит серебристый рассвет, до его слуха доносятся крики петухов, блеяние овец, скрип отворяемых дверей, плеск воды в молельне и возгласы совершающих омовение: «Нет бога, кроме Аллаха». Абд ас-Саттар направляется к ближайшей сакии, снимает с плеча винтовку, кладет ее на траву, умывается холодной водой и чувствует себя будто заново родившимся. Он расстается с ночными заботами и тревогами, возвращается к заботам и надеждам дня.
Занати в это утро проснулся с новым для него холодным, тяжелым, как камень, чувством. Он пришел к решению. И должен сегодня же его осуществить. Он ничего никому не скажет, ни отцу, ни матери, все сделает сам, один.
Вернувшись домой из молельни, он увидел, что отец сидит на циновке в ожидании завтрака.
— Доброе утро, отец.