Как только Виктор Легри с помощником вернулись в магазин, Дениза перешла улицу и толкнула дверь, надеясь, что не выглядит слишком напуганной и растерянной. Юноша сметал пыль с книг на полках. Услышав, как звякнул колокольчик, он повернул круглую кудрявую голову и улыбнулся покрасневшей от смущения Денизе.
— Добрый день, мадемуазель, чем я могу вам помочь?
Девушка не отвечала, и он подошел ближе, сияя лучезарной улыбкой.
— Вы ищете какую-то книгу? Или автора?
Дениза заметила, что приказчик горбат. Эрван как-то сказал ей, что если прикоснуться к горбу, это приносит счастье, и она вдруг успокоилась, хотя юноша смотрел на нее снисходительно.
— Я бы хотела поговорить с мсье Легри, — прошептала она. — Это… очень важно.
Заинтригованный молодой человек вгляделся в посетительницу: поношенная одежда, старые туфли, тощий узелок с пожитками. К груди девушка прижимала плоский прямоугольный пакет. «Провинциалка возомнила себя новой Жорж Санд и пытается продать свои сочинения книготорговцам квартала Сен-Жермен» — решил он, что-то недовольно проворчал, вышел из-за прилавка и поднялся по винтовой лестнице на второй этаж. Оставшись одна, Дениза подошла к каминной полке из черного мрамора, чтобы разглядеть стоявший на ней бюст мужчины в парике с ироничной улыбкой на губах. Она попыталась прочесть имя на цоколе.
— Вам нравится мой Мольер?
Дениза вздрогнула и обернулась. Низкий голос принадлежал Виктору Легри. Молодой человек за его спиной снова с деловым видом махал метелкой и что-то напевал.
— Я служу у мадам де Валуа, и я… я…
— У мадам де Валуа? — Виктор нахмурился, вспомнив бывшую любовницу: белокурые волосы струятся по плечам, округлые прелести притягивают взгляд, розовая кожа светится в полумраке спальни, она откидывает простыню, тянется к нему… Как давно все это было… Когда они порвали? Девять, десять месяцев назад?
— Да, я вас припоминаю, только забыл ваше имя.
— Дениза Ле Луарн.
— Конечно, Дениза. Вас прислала мадам?
— О нет, мсье, я сама пришла, я никого не знаю в Париже, кроме вас, и… — Девушка бросила смущенный взгляд на прислушивавшегося к разговору приказчика, и Виктор жестом отослал его. — Мне нужно с вами поговорить, мсье, прошу вас, выслушайте меня… Я больше не могу оставаться у мадам де Валуа.
Девушка была очень бледна и дрожала, как в лихорадке. Виктор испугался, что она лишится чувств, протянул руку, чтобы поддержать ее, но передумал и спросил:
— Вы завтракали? — Не дожидаясь ответа, он пошел к выходу: — Я тоже не успел. Идемте. Если меня будут спрашивать, Жозеф, я в «Потерянном времени». Оставьте ваши вещи под прилавком, мадемуазель.
Звякнул колокольчик. Жозеф раздраженно стряхнул перо над зеленым сукном столика, стоявшего в центре зала.
— Потерянное время, потерянное время, он его и впрямь теряет, свое время! А бедняга Жожо должен в одиночку заниматься магазином, так-то вот!
Он бросил перо, влез на приставную лесенку, достал из кармана яблоко, газету и просмотрел первую полосу.
В Германии зять Карла Маркса Поль Лафарг поздравил социалиста Бебеля, получившего 4500 голосов избирателей Страсбурга…
Жозеф пожал плечами — политика его мало интересовала, пролистал еженедельник, дошел до рубрики «Происшествия» и начал читать вслух:
Прошлой ночью неизвестные злоумышленники проникли в конюшни омнибусной компании на улице Орденер и обрезали гривы и хвосты у двадцати пяти лошадей. Начато расследование…
— А вот это интересно! На что они пустят все эти волосы? На парики?
Он спрыгнул со своего насеста, схватил ножницы и банку с клеем, выхватил из кармана черный блокнот, вырезал заметку и наклеил ее на отдельную страничку, после чего откусил яблоко и вернулся к чтению.
Кафе «Потерянное время» находилось на углу улицы Сен-Пер и набережной Малакэ. В этот утренний час здесь почти не было посетителей. Дениза и Легри устроились за столиком в одной из кабинок напротив стойки. Виктор заказал чай. Дениза пить ничего не стала, но съела тост и круассан.
— Не чай, а бурда! — поморщился Виктор, отпив из чашки. — Французы так и не научились его заваривать. А ведь это так просто!
— Мадам всегда говорит, что я плохо готовлю шоколад.
Девушка стряхнула крошку с губы. Виктор отодвинул чашку.