«Происшествие с Гербертом Торпом»
The Case of Herbert Thorp, «Weird Tales», November 1937
Перевод — О. Петров и И. Самойленко, 2020
Мистер Герберт Торп, редактор журнала «Фантастические истории», привстав над столом в своём кабинете, чуть наклонился вперёд и энергично хлопнул рукой по лежащей перед ним рукописи.
— Чертовски жаль! — Сказал он. — Я хотел бы взять это, но не могу. Господь свидетель, Беккет, признайте же сами — это неубедительно!
Нил Беккет был толстым, смуглым человеком маленького роста с пронзительными чёрными глазами и слегка загадочной улыбкой. Он твёрдо и прямо встретил взгляд редактора.
— Почему же это кажется Вам неубедительным? Если допустить, что сверхъестественное существует, то ничего выходящего за рамки повседневной жизни, здесь не содержится.
Усмехнувшись, Торп покачал головой. Он снял очки и принялся полировать их.
— Ну, нет, — наконец сказал он, — я приобрёл несколько Ваших произведений, но это не куплю. Говорите, что хотите, но никогда не убедите меня в правдоподобности этой истории. Что Вы в ней утверждаете? — Редактор поворошил страницы рукописи. — Вот!.. Абсолютно невероятная вещь — у Вас обычный бизнесмен, который поссорился то ли с оккультистом, то ли с магом (даже этот нюанс нельзя понять сразу!), подвергается воздействию проклятия. И как это происходит? В его офисе появляется волшебная дверь, сквозь которую банда упырей утягивает парня к себе и принимает в свою компашку, поскольку недруг-оккультист при наложении проклятия превратил его в вурдалака.
Беккет стал походить на толстого Будду, когда важно и неторопливо закивал. Но, прежде чем он произнёс хоть слово, Торп продолжил:
— Что же дальше? Упыри проголодались, поэтому они снова в поисках жертвы проникают через портал в офис. Там они находят брата вашего героя, оглушают его и тащат сквозь волшебную дверь к себе. Эта дверь заставляет меня трястись от бешенства, Беккет! Такая может появиться где-нибудь в Зотике[1] или Джойри[2], но только не в Чикаго. Это просто невероятно!
Лицо Нила Беккета перекосилось. Будто бы печать невообразимой, крайней мрачности легла на него. Это абсолютно диссонировало с заурядной, пухлой и округлой, внешностью писателя. «А ведь я никогда не интересовался национальностью этого субъекта», — подумал Торп, — «в сущности, я ничего не знаю о нём». Некоторое время назад Беккет прислал свой рассказ, редактор его купил, опубликовал, а спустя пару месяцев они впервые встретились. И автор никогда ничего не говорил о себе.
Теперь он напряжённым тоном проговорил:
— Значит, это невероятно? Получается, когда Вы раньше отвергали мои рассказы, то причиной тому была их неубедительность?
— Верно! — Согласился Торп.
Его рука неторопливо потянулась к стопке напечатанных бланков отказов, лежащих в дальнем конце стола, взяла один и поместила его под зажим, скрепляющий рукопись Беккета. Одновременно он продолжал говорить:
— А что делает Ваш герой после того, как с новыми приятелями притаскивает своего брата в упыриное логово? Он сначала наблюдает, как другие вурдалаки разрывают жертву на части, а потом присоединяется к их кровавой трапезе. Хотите заставить меня хоть на мгновение поверить в правдоподобие этого?
Собеседник со странной и неприятной улыбкой, кивнул.
— Ну конечно! Разве можно сомневаться в реальности дальнейшего: пока Ваш герой обгладывал руку своего брата, он наткнулся на кольцо, надетое на один из пальцев, и взял его себе. Почему? Зачем? Очевидно для того, чтобы очнувшись впоследствии в своём офисе, увидеть у себя на пальце это кольцо, всё вспомнить и умереть от сердечной недостаточности. Ба-а-а! Абсолютная, невероятная чушь!
— Значит, такого не могло произойти, а? — Беккет, словно в испуге, широко распахнул глаза.
Торп собирался ответить, но не смог открыть рта. Его взгляд был прикован к чёрным, сияющим глазам Беккета, откуда будто бы изливались гипнотические лучики света. И эти глаза становились всё больше и больше, пока не поглотили сознание редактора целиком…
Мистер Торп пришёл в себя самостоятельно. Быстро выскочил из-за стола и осмотрелся. Беккета уже не было.
«Странно», — сказал самому себе редактор, — «должно быть, я задремал. Как нехорошо, грубовато получилось… Надо бы извиниться перед Беккетом, когда увижусь с ним в следующий раз. О! Любопытно! Видимо, он унёс свою рукопись с собой».
Торп снова сел, посмеиваясь про себя над неправдоподобностью беккетовского рассказа. Потянулся к рукописи другого автора, лежащей поверх целой стопки таких же. Просмотрел её наискосок и протянул руку за очередным бланком отказа.
1
Зотик — континент, созданный воображением К. Э. Смита (1893–1961). Представляет собой единственную часть суши, оставшуюся на Земле перед её неизбежной гибелью. Мрачный, увядающий мир, пребывающий в ожидании своего конца.
2
Джойри — выдуманная К. Л. Мур (1911–1987) средневековая европейская страна/местность, родина героини популярного цикла рассказов — Джирел из Джойри.