Решено было, что мы с Ником отправимся к Э. Сайдботтему, а Чарли — единственный из нас, кто ещё не рассорился с Топпи, — попробует узнать, не говорил ли кто-нибудь из его ребят, и прежде всего Прун, Джонни Шарпу и Бородавке о нашей копилке. Тэда мы оставили стеречь следы на клумбе.
Крошке Уэкли пора было бежать домой. Он молодчина — первый спросил, почему это Бородавка надел дождевик в сухой и солнечный день.
Мы с Ником позвонили у дверей мистера Сайдботтема. Он открыл нам и провёл наверх. Мы рассказали ему лишь то, что сочли необходимым: из комнаты Тэда Маршалла украдена крупная сумма, мы обнаружили некоторые улики и хотели бы посоветоваться с ним. Когда я кончил рассказ, Э. Сайдботтем постучал пальцем по носу, на цыпочках подошёл к двери и внезапно распахнул её, словно надеясь застать за ней подслушивающего шпиона. Потом, тщательно притворив дверь, он подошёл ко мне и спросил:
— Вы считаете, что дело не чисто?
Я кивнул. Открыть рот мы с Ником не решались — боялись расхохотаться, смех прямо распирал нас.
— Всё ясно. Ждите здесь, — пробормотал Э. Сайдботтем и вышел на цыпочках из комнаты.
Через пять минут дверь открылась. Ник громко фыркнул, но притворился, что чихнул, якобы у него простуда. Я, наверно, даже почернел от натуги, сдерживая хохот. В дверях стояло живое чучело. Мистер Сайдботтем был в длинном пальто, на голове красовалась огромная клетчатая кепка, такая же, как у Шерлока Холмса. Он был в тёмных очках и с приклеенной бородкой, похожей на метёлку.
Увидев, с каким изумлением мы смотрим на него, он сказал:
— Маскировка необходима в моей работе. Вы бы в жизни не узнали вашего старого приятеля Эрни Сайдботтема, верно, мальчики?
Мы лишь кивнули в ответ. Великий сыщик не только изменил внешность, он и говорить начал не своим голосом — тоненьким, пронзительным фальцетом, который так не похож на его обычный густой бас. Неужели придётся среди бела дня идти с этим чучелом через весь город? Но мистер Сайдботтем успокоил меня:
— Нас не должны видеть вместе. Отправляйтесь вперёд.
Он появился на заднем дворике ровно через пять минут.
Мы показали ему след и вмятины на клумбе. Из сумки, перекинутой через плечо, мистер Сайдботтем вынул лупу, опустился на колени и осторожно подполз к следу, словно охотясь за бабочкой. Он долго изучал следы, бормоча что-то себе под нос.
— Вы не собираетесь снять гипсовые слепки? — спросил Ник.
— У меня такое чувство, что я уже видел где-то этот след. Кому он может принадлежать?
— Вы сказали, что знаете этот след? — взволнованно переспросил я.
— Вы попали прямо в точку, Уотсон[4], прямо в точку! — ответил он леденящим кровь фальцетом.
— Мистер Сайдботтем, — сказал я, — помните ту пуговицу, которую вы рассматривали вчера, когда я зашёл к вам в лавку? Вы сказали, что нашли её на огороженном участке земли. Уж не здесь ли?
Он попятился на всех четырёх и удивлённо взглянул на меня через тёмные очки.
— Уотсон, вы подаёте проблески надежды. Я отвечу на ваш вопрос односложно. Да! Здесь. За клумбой.
Он порылся в сумке, отыскал пуговицу и положил её на то место, где нашёл её. Я попросил дать мне эту пуговицу на время. Хотел сличить её с пуговицами на пиджаках Джонни Шарпа и Бородавки. Если пуговицы совпадут, мы получим ещё одну важную улику против этих типов.
Мистер Сайдботтем разрешил мне взять пуговицу, Потом он достал ножницы и кусок картона и ловко вырезал из него подошву, точно совпадавшую со следом на клумбе. Плохо, конечно, что на картонном слепке не видно узора подошвы. Гипс бы это передал. Но это всё же лучше, чем ничего. И картонная подошва навела Тэда на блестящую мысль. Пока мистер Сайдботтем устанавливал лестницу, намереваясь осмотреть подоконник спальни, Тэд сказал:
— Мы можем легко узнать, след ли это Джонни Шарпа или Бородавки. Знаете как? Завтра утром снова примемся чистить ботинки прохожим!
Тэд предложил приделать картонную подошву к ящичку и сравнить с ней обувь обоих типов.
Только как их убедить почистить обувь? Бородавка, например, никогда в жизни не держал в руках сапожной щётки! В это время ударили колокола, и Чарли Мазуэлл побежал к вечерне — он ведь поёт в церковном хоре. Едва он ушёл, как кто-то окликнул меня через ограду:
— Джордж, что вы ещё надумали?
Это был Топпи с Питером Батсом. Положение, прямо скажем, щекотливое. Мне не хотелось выкладывать наши улики «официальной полиции», но, с другой стороны, всё, что доказывало невиновность Тэда, должно быть известно обеим сторонам.
— Маршалл позволит нам осмотреть его дворик? — спросил Топпи бесстрастным голосом.