Жгульев задумался, как бы напрягая память. Он «держал» паузу очень профессионально: за последние дни он так часто описывал знакомым свою встречу с чудовищем, что у него сложилось устное произведение, с которым он вполне мог выступать со сцены. Причем каждый раз Евгений Иванович дополнял историю красочными деталями, но чувства меры не терял.
— Попробую с самого начала, — сказал мастер, — чтоб ничего не упустить… Хотите верьте — хотите нет, у меня в тот день какое-то предчувствие было. Вот что-то такое беспокоило, сверлило, как говорится, места себе не мог найти… — Далее Евгений Иванович подробно изложил уже знакомую читателю легенду о поездке в Щегловку, исключив по совету супруги упоминание о пятнадцати рублях, и наконец добрался до остановки на берегу озера. — Мою я, значит, машину, как вдруг чувствую на себе чей-то взгляд. Оборачиваюсь — глазам своим не верю! В жизни ничего подобного не видел. Метрах в двадцати возвышается над водой огромное животное темно-зеленого цвета. Шея длинная, голова как у змея, но гораздо крупней, примерно во! — Он показал руками размер головы. — Но главное, конечно, не это. Что меня больше всего поразило, так это — глаза! Карие, размером с куриное яйцо, и взгляд вроде бы понимающий, я бы даже сказал, усталый взгляд. Да… — Жгульев помолчал, словно вспоминая волнующую картину. — Смотрели мы друг на дружку с минуту, я, конечно, шелохнуться боюсь. А потом он вдруг как будто мне кивнул. Понятно, мне это могло померещиться, если бы он раз кивнул. Но ведь три раза подряд! Я в ответ тоже слегка головой мотнул. Стоим так, киваем, а что дальше делать — не знаю… Тут он вдруг звук издал, странный такой звук, вроде простуженного шипения. Кто его знает, может, он о чем-то просил. Мне бы, наверно, тоже надо было что-то проквакать, а я начал пятиться к машине, за фотоаппаратом. Осторожно так пятюсь и киваю, мол, погоди, не исчезай… Схватил аппарат, а он уже на погружение пошел. Может, не хотел, чтобы я его снимал. Но все-таки щелкнуть я успел. — Жгульев вздохнул: — Не выскочи эта баба, кадр получился бы что надо!
Жгульев расстроенно махнул рукой. Алексей достал из портфеля фотографию.
— Впечатление такое, что она позирует, — заметил он.
— Кто ее знает, может, и позирует, — согласился Жгульев, — увидела у меня в руках фотоаппарат и захотела попасть в кадр. Это ведь женщина!
— А вы с ней не познакомились? — поинтересовался Алексей. — Может, она тоже видела животное?
— Какой там видела! — Евгений Иванович даже скривился. — По лицу же видно, что даже не догадывается….. А знакомиться с ней после этого, по правде говоря, и не хотелось.
— Ну, а как спина выглядит? — спросил Бандуилов.
— Чья спина? — не понял мастер.
— Ящера, — уточнил Алексей.
— Детали я, конечно, не разглядел, так что за подлинность не ручаюсь; кожа вроде грубая, шершавая, а по самому верху зубчики торчат или бугорки. Знаете, я такую тварь видел, кажется, у дочки в учебнике, там на картинке всякая доисторическая живность…
К дверям мастерской время от времени подходили люди, вероятно, заказчики, читали табличку «Учет» и, подергав ручку, удалялись.
Бандуилову стало неловко.
— Извините, Евгений Иванович, — сказал он, поглядев на часы, — отрываю вас от работы, а у вас клиенты…
Жгульев засмеялся.
— Дорогой вы мой, — ласково произнес он, — наш клиент — самый терпеливый клиент. Так что не беспокойтесь и не торопитесь! — Мастер достал ключи. — Давайте прямо сейчас смотаемся на озеро, и я покажу вам место, где все произошло. Согласны?
— Ну конечно же, — обрадовался Алексей, — я и сам хотел попросить вас об этом, а вы будто мои мысли прочитали!
Они покинули мастерскую. Жгульев закрыл дверь и провел журналиста к машине.
Прежде, чем отправиться на озеро, они заехали домой к Бандуилову, поскольку Алексей захотел захватить с собой фотоаппарат. Ему показалось неудобным оставить Евгения Ивановича у подъезда, и они поднялись в его квартиру вместе. Пока Алексей перезаряжал пленку, часовой мастер чинно сидел на стуле, разглядывая обшарпанную мебель, потом прошел на кухню и, осмотрев ее, вернулся на место с затаенной улыбочкой.
Когда «Москвич» уже мчался к озеру, Жгульев вдруг спросил:
— Вам случайно мебельный гарнитур не нужен?
Вопрос прозвучал неожиданно, и Бандуилов даже растерялся.