- Присаживайтесь в это кресло, Уотсон, - сказал Шерлок Холмс, когда мы вернулись в нашу комнату в "Быке". - Я хочу, чтобы вы получше вникли в ситуацию, поскольку сегодня ночью мне может понадобиться ваша помощь. Если позволите, я расскажу вам, насколько продвинулось это дело. Хотя сперва оно выглядело простым, потом неожиданно возникли некоторые проблемы в связи с этим арестом. Здесь есть множество пробелов, которые нам придется заполнять.
Начнем с записки, которую Гарсия получил перед смертью. Отбросим версию Бэйнса и будем считать, что слуги Гарсии в преступлении не замешаны. Гарсия пригласил к себе в гости Скотта Экклза, что могло быть сделано только с целью обеспечения себе алиби. Следовательно, именно Гарсия задумал какое-то дело, очевидно, преступное, которое надо было осуществить в ту самую ночь, когда он отправился навстречу своей гибели. Я говорю "преступное", потому что только человек, идущий на правонарушение, так заботится о своем алиби. Кто же тогда, вероятнее всего, лишил его жизни? Конечно, тот, против кого преступление должно было быть направлено. Итак, мы с вами пока еще не сошли с твердой почвы.
Ясно, почему исчезли домочадцы Гарсии. Они все были сообщниками в готовившемся Преступлении. Если бы оно совершилось и Гарсия бы вернулся, показания нашего истинного британца рассеяли бы все возможные подозрения, и все сошло бы гладко. Но дело было опасным. Поэтому у них было условлено, что, если Гарсия не вернется, оба его помощника укроются в заранее подготовленном убежище, а впоследствии повторят свою попытку. Все это исчерпывающе объясняет события, не правда ли?
Весь запутанный клубок, казалось, мгновенно распутался перед моими глазами. Как всегда, я удивлялся, что сам не понял таких очевидных вещей.
- Но почему же вернулся один из слуг?
- Можно предположить, что, убегая, он в спешке забыл нечто ценное, что-то такое, без чего не мог обойтись. Это объясняет его настойчивость, так ведь?
- Да, верно. Что же дальше?
- Дальше поговорим о записке, которую получил за обедом Гарсия. Она указывает на то, что у заговорщиков в стане врага имелся сообщник. Вопрос в том, где же находится этот самый стан врага? Я уже говорил вам, что это может быть только большой дом, а число больших домов в округе ограничено. Первые проведенные в этой деревне дни я посвятил систематическим прогулкам по окрестностям, во время которых в перерывах между ботаническими штудиями обследовал все эти большие здания и собирал сведения о семейной истории их обитателей. Один и только один из этих домов привлек мое внимание. Это старинное гнездо якобитов, называющееся "Высокие своды". Расположено оно в одной миле от Окшотта и в полумиле от места убийства. Остальные здания принадлежат весьма прозаичным и респектабельным людям, чуждым всякой романтике. А вот мистер Хендерсон из "Высоких сводов" - во всех отношениях необычный человек, с которым могут случаться загадочные происшествия. Поэтому я сосредоточил свое внимание на нем и на его домочадцах.
Странные это люди, Уотсон, и самый странный из них - сам хозяин дома. Мне удалось встретиться с ним под благовидным предлогом, но в его черных, глубоко посаженных сумрачных глазах я прочел, что он почти не сомневается в том, каков истинный род моих занятий. Ему около пятидесяти лет; это сильный, подвижный мужчина со стального цвета волосами, черными кустистыми бровями; походка у него, как у оленя, а манера держаться - как у императора. Он неистов и властен; на его пергаментном лице написано, что человек этот не знает удержу. Он то ли иностранец, то ли долго жил в тропиках - весь пожелтел и высох, но вынослив, словно двужильный. Его друг и секретарь мистер Лукас - без сомнения, иностранец: кожа у него темная, шоколадного оттенка. Этот хитер, вкрадчив, похож на кота, разговаривает с ядовитой вежливостью. Как видите, Уотсон, налицо две группы иностранцев - одна в Вистерия-Лодж, другая - в "Высоких сводах"; так что наши пробелы начинают заполняться.
Эти, два человека, судя по всему, близкие друзья и являются главными среди обитателей дома. Но есть там и еще одна особа, которая в ближайшее время может оказаться нам весьма полезной. У Хендерсона двое детей, обе девочки одиннадцати и тринадцати лет. Есть там и еще один доверенный слуга. Эта небольшая группа людей составляет настоящую семью, они всегда путешествуют вместе, а Хендерсон - большой любитель путешествий, ему просто не сидится на месте. В "Высокие своды" он вернулся лишь несколько недель назад после годичного отсутствия. Могу добавить, что он сказочно богат, и какие бы у него ни были прихоти, ему легко их удовлетворять. Что касается остального, в его доме полно лакеев, горничных, дворецких и прочей разжиревшей от безделья челяди, которой кишат все принадлежащие английской знати загородные виллы.
Все эти подробности я узнал частью от деревенских болтунов, частью путем наблюдения за домом. Нет лучшего источника информации, чем уволенные слуги, затаившие обиду на хозяев. Мне посчастливилось одного такого найти. Говорю "посчастливилось", но я бы с ним не повстречался, если бы специально его не искал. По выражению Бэйнса, у каждого из нас своя система. Это и была моя система, позволившая мне найти Джона Уорнера, бывшего садовника из "Высоких сводов", уволенного в результате минутного каприза его самодура-хозяина. У него, в свою очередь, есть друзья среди живущих в доме слуг. Их объединяют страх перед хозяином и неприязнь к нему.
Странные живут там люди, Уотсон! Не претендую на то, что все о них знаю, но все равно, странные это люди. В доме два крыла: слуги живут в одном, семейство хозяина - в другом. Между собой их ничто не связывает. Единственный, кто общается и с теми, и с другими, - это доверенный слуга Хендерсона, который прислуживает хозяевам за столом. Все, что приготовлено, доставляют к двери, которая является единственным сообщением между обеими частями дома. Гувернантка и дети на улицу не выходят, только в сад. Хендерсон ни при каких обстоятельствах не ходит один. Темнокожий секретарь следует за ним по пятам как тень. Среди слуг ходят слухи, что хозяин страшно чего-то боится. "Продал душу дьяволу в обмен на свои деньги, - говорит Уорнер, - а теперь его гложет страх, что тот придет и утащит его в ад". Откуда взялись эти люди и кто они никто из слуг не знает. Они очень жестоки. Хендерсон дважды избивал слуг плетью, и лишь его тугой кошель, позволявший платить обильные компенсации, спасал его от суда.
Итак, Уотсон, оценим теперь ситуацию с учетом этой новой информации. Можно с уверенностью сказать, что письмо Гарсии пришло из этого странного дома и содержало приглашение совершить некое заранее задуманное дело. Кто его написал? Кто-то из тех, кто живет в доме, причем мы знаем, что это женщина. Кто же это, как не мисс Барнет, гувернантка? Все признаки указывают на нее. Во всяком случае, можем принять это как гипотезу; потом посмотрим, к чему это приведет. Хочу добавить: возраст и склад характера мисс Барнет исключает мое первоначальное предположение о том, что здесь имеется какая-то любовная интрига.
Если записка написана ею, то она, очевидно, была в дружбе с Гарсией и пользовалась его доверием. Чего же тогда можно было от нее ожидать, когда она узнала о его смерти? Если он погиб при попытке совершить преступление, она должна была держать язык за зубами. И все же в сердце ее должны были остаться горечь и ненависть к его убийце, так что она, без сомнения, помогла бы отомстить ему, если бы имела такую возможность. В таком случае нельзя ли с ней увидеться и попытаться заручиться ее поддержкой? Такова была моя первая мысль. Но должен сообщить вам об одном зловещем обстоятельстве: со дня убийства мисс Барнет никто не видел. В тот вечер она исчезла. Жива ли она? Не постигла ли ее в ту ночь та же участь, что и друга, которому она писала? Или ее просто держат под замком? Вот в чем проблема.
Вы должны понять сложность ситуации, Уотсон. У нас нет никаких фактов, на которые мы могли бы твердо полагаться. Представителям закона наша логическая схема скорее всего покажется химерой. Исчезновение женщины ничего не значит, поскольку любой из обитателей этого странного дома может не появляться неделями. И все же жизни ее в настоящий момент, возможно, грозит опасность. Все, что я могу сделать, - это наблюдать за домом и поставить моего помощника Уорнера дежурить у ворот. И вместе с тем мы не имеем права оставаться пассивными наблюдателями. Если закон бессилен, мы должны пойти на риск.