— Я же не думала, что это яд! — Она на этот раз громко разрыдалась, и мне пришлось потрудиться, чтобы успокоить ее.
— Мне теперь все понятно. Вы действительно не представляли, что содержалось в этой ампуле, растерялись и не знали, как поступить…
— Ну да! Что, если бы я подняла шум, а это оказалось в худшем случае глупой шуткой? Возможно, господин Кроун бы и не очень рассердился, но вечер был бы испорчен, а виноватой считалась бы я! Ну, я и решила, что будет лучше на всякий случай переставить бокалы, пусть, мол, сам с собой шутит…
— Не расстраивайтесь, вы ведь спасли жизнь господину Кроуну.
— Но… — Она опять горько заплакала, и я прекрасно понимала, какая мысль скрыта за этим «но».
— Главное, что я вам верю. Возможно, вам следовало бы рассказать обо всем хозяину, а не принимать столь рискованное решение, но, может быть, вашими действиями руководил кто-то свыше. Во всяком случае, уже ничего не исправишь, и вам лучше ограничиться этой беседой и не посвящать в свои переживания больше никого. На меня можете полностью положиться.
Примерно через час, когда я, наконец, села в машину Дэвида, он встретил меня вопросом:
— Значит, это было не самоубийство?
— Если и самоубийство, то не преднамеренное…
— Это что-то новое!
— Видишь ли, Парр не собирался сам отправляться на тот свет, он ведь мог отравиться в любой другой момент. Нет, им владела страсть более сильная, чем страх перед болью или воспоминания о неземной любви. Комиссар — неисправимый романтик.
— Ты не можешь изъясняться попроще?
— Картина, на которую указал неугомонный Сотти, действительно ранее неизвестный портрет Рамбье!
— Откуда ты знаешь?
— Предполагаю, что Джимми разбирается в живописи ничуть не хуже умершего. А Парр, разумеется, понял, что перед ним подлинник, и захотел им завладеть. Но на следующий день хозяин мог бы пригласить специалиста и выяснить, чем он владеет. Тогда заполучить или выкупить портрет было бы проблематично, и дело не только в цене. Кто мог дать гарантию, что Кроун захочет продать единственное ценное полотно из своей небольшой коллекции?
— Да… Маловероятно. Так он что же, собирался потом проникнуть в замок и украсть картину?
— Тебе тоже нужно писать романы! Нет, Парр не собирался украсть картину, но отравление хозяина замка стало одним из пунктов его плана. Потом он мог просто прийти с соболезнованием к безутешной вдове, и ее вполне реально было бы уговорить продать полотно…
— Но он же понимал, что его могут заподозрить?
— Почему? Осколков ампулы ведь у него не нашли. Ты забыл этот факт? Крошки стекла и капельку цианида обнаружили эксперты только потому, что исследовали одежду, снятую с трупа. Ампулу тогда обнаружили бы у того, кого старик хотел сделать козлом отпущения. И он бы позаботился, чтобы улику обнаружили.
— Но почему никто не сказал, что ему подложили в карман осколки ампулы?
— А ты бы сказал? То-то же! Скорее всего, осколки обнаружил у себя Джим Сотти. Поэтому он так нервничал, а вовсе не из-за своего спора с покойным.
— Значит, яд Парр выпил по ошибке?
— Думаю, справедливость не пострадает, если все примут версию, сочиненную нашим милым комиссаром Катлером.
— А ты еще что-то выяснила?
— Я побеседовала с Луизой, которая, кстати, завтра покидает замок.
— Она замешана в убийстве?
— Сложный вопрос… Мне удалось добиться ее признания, но имеет ли смысл посвящать в это кого-нибудь еще? Она всего лишь думала о людях лучше, чем они того заслуживают.
— Но мне-то ты скажешь?
— Тебе скажу. Ты ведь ни за что не поставишь в неприятное положение такую хорошенькую женщину. Она работала у Кроунов совсем недавно и крайне дорожила этим местом, поэтому очень волновалась, все ли в порядке. Она заглянула в гостиную, чтобы убедиться, что ею все довольны, в тот самый момент, когда мы отправлялись смотреть на портрет. Она видела, как Парр что-то вылил в бокал ее хозяина!
— Но почему она не подняла шум?
— В том-то и фокус! Она не предполагала, что замышляется убийство, и решила, что чудной старик задумал какой-то глупый розыгрыш. Не зная, как поступить, девушка просто переставила бокалы. Когда же все произошло, она, естественно, испугалась. А теперь ты можешь представить, что она, бедная, чувствует.
— Да, ведь она узнала, что этот странный старик был ее отцом. Но как ты все же догадалась?
— Когда я разговаривала с Сарой Битнер, у меня возникла ассоциация с большой гостиной в замке Кроунов в момент, когда там работала следственная бригада. Меня там тоже все время мучило какое-то несоответствие! И вдруг я четко вспомнила именно Луизу. У нее были заплаканные глаза. Все вокруг были абсолютно спокойны, а она… Еще, правда, была Мишель с ее страхом…
— Ну, а Мишель? Она-то чего испугалась?
— Разве ты не заметил, что она боготворит своего мужа? Любящая женщина просто чувствовала, кому на самом деле грозила опасность.
Что было потом
Состоялось судебное разбирательство, и суд признал факт самоубийства. Правда, романтическую версию комиссара не внесли в постановление. Фальшивый Тимоти Солтинг был найден убитым в гостинице приграничного городка Сент-Базеля. Ордена при нем не оказалось, но в брючном кармане нашли скомканную квитанцию на отправленную бандероль. Полиции удалось отследить ее. И действительно, именно в этой бандероли находился уникальный орден. Теперь его можно увидеть в экспозиции национального музея. Впрочем, многие из вас историю возвращения ордена знают не только из моего повествования.
С Катариной мы до сих пор дружим, время от времени она приглашает нас в свою ложу. Она частенько бывает у меня в гостях и очень любит слушать мои рассказы.
Через год после описанных событий в газетах сообщалось о поминальном приеме в замке Ферни, что дало толчок нашим воспоминаниям. Тогда я и решила записать всю эту историю. Дэвид помог мне вспомнить некоторые детали.
— Но почему ты тогда не сказала правду комиссару? — опять спросил меня мой друг.
— Комиссар — лицо официальное, на подобное сообщение он просто обязан был бы отреагировать и провести тщательное расследование. А Луизе и без того было нелегко. Понятно, что ее бы все равно не осудили, но молва иногда бывает хуже приговора. Кому это принесло бы пользу?
— А вот сейчас ты напишешь свой роман и так или иначе выставишь участников на всеобщее обозрение, — никак не мог успокоиться Дэвид.
— Роман нужно не только написать, но еще и издать. А пока это произойдет, моя история никому уже не сможет повредить. Да и имена героев я изменю.
— Почему бы тебе хотя бы через год не рассказать все как есть нашему другу комиссару Катлеру? — не унимался Дэвид.
— Зачем?! Чтобы испортить Луизе жизнь, а Морису Парру — поминальный прием?.. — грустно усмехнулась я.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.