РОЖДЕНИЕ
Птицы и рыбы
Слышишь, какая перекличка высоко в небе, какое ликование! Это журавли летят.
Здравствуйте, журавли! Далеко ли путь держите?
Каждую весну возвращаются из теплых краев на родину журавли, дикие гуси, грачи, скворцы, жаворонки и другие перелетные птицы. Они направляются в родные леса, рощи, сады, летят на озера и болота, где родились и выросли, чтобы построить там гнезда и вывести птенцов.
А из озер и морей движутся в реки косяки рыб! Плывут так называемые «проходные» рыбы — сельдь, осетр, белорыбица, лосось, корюшка… В морях преодолевают огромные пространства треска, морские сельди, морские окуни и другие рыбы. Они, как птицы, устремляются туда, где родились, чтобы выметать там икру и дать жизнь миллионам новых рыбок.
Какие бы разные ни были рыбы по виду, но жить начинают одинаково: выклевываются из икринок, как цыплята из яиц. Надо вам сказать, нелегкое это дело — выбраться на волю из икринки; немало приходится рыбьему детенышу для этого потрудиться.
Мне не раз приходилось наблюдать, как выклевывается личинка рыбы. Смотрела я на это в микроскоп, который увеличивал во много раз, так что всё было отлично видно.
Вот личинка быстро двигается, кружится в своей тесной комнатке. Вот замерла, устала. А через секунду, отдохнув, вздрогнула, напряглась, снова завертелась.
Вся она как крошечная свернутая пружинка.
Еще, еще толчок!
Когда птенчик стучится клювиком в стенку яичной скорлупы, продалбливая дверцу в мир, — мать нередко приходит ему на помощь. Рыбьим личинкам приходится выбираться на свет самостоятельно. Хорошо еще, что к этому времени оболочка икринки становится тоньше, а от движений и толчков личинки она еще растягивается.
Ну, последнее усилие!
Ура! Оболочка треснула, разорвалась, и личинка выскальзывает в воду.
Появилась новая рыбка.
Впрочем, крошечное это существо еще мало похоже на рыбку. В самом деле: взгляните‑ка! Ну что это такое — голова да хвостик, а посередине поблескивает что‑то большое, круглое, точно пузырь!
Оказывается, это очень важный орган для личинки — желточный мешок. Здесь находится запас пищи на первые дни жизни. Новорожденный еще слаб и беспомощен. Он не может как Следует управлять своими движениями, не может противиться течению воды. Хвостик и плавнички у него совсем маленькие, а тут еще желточный мешок мешает.
И вот представьте себе, что где‑нибудь у морского берега появилась на свет масса таких крошек. Оглянуться не успели, а уж рядом чьи‑то оскаленные зубы, хищные разинутые пасти.
Спасайтесь! Спасайтесь!
Да куда уж таким пловцам спастись!
Случается, вдруг ветер налетит, поднимет волны, подхватит беззащитных мальков, вместе с волной выплеснет на берег. Тут им и конец. Или разгуляются волны — и угонит мальков далеко — далеко от родных мест, в холодные незнакомые воды, где труднее найти еду: мало водорослей и микроскопических рачков — пищи рыб. А ведь как только используют мальки свой запас еды из желточного мешочка, наступит время самим добывать пропитание.
Часто случается, что личинки и выклюнуться не успеют: много в море любителей икры!
Вот почему у рыб, которые нерестятся — то есть откладывают икру — в морях, очень много икринок. Одна крупная треска, например, откладывает несколько миллионов штук!
А вы ясно представляете себе, что такое миллион?
Если бы кто‑нибудь из вас захотел пересчитать миллион икринок и каждую секунду стал бы отсчитывать по одной, ему пришлось бы заниматься этим делом день и ночь целых одиннадцать с половиной суток.
Очень это много — несколько миллионов икринок!
И хорошо, что их у трески так много! Ведь из этих миллионов выведутся, уцелеют и, может быть, вырастут до взрослых рыб всего лишь несколько десятков штук.
В реке спокойнее, чем в море. Можно найти у берега укромное местечко, где и течение слабое — никуда мальков не унесет — и хищников меньше. К тому же на мелких, пригретых солнышком местах, в толще воды плавает масса микроскопических водорослей, всевозможных рачков и других крошечных животных. Всё вместе это называется планктоном. (См. рисунки на стр. 71–74.)
Там, где много планктона, жизнь у мальков сытная и привольная. Тут от голода никто не погибнет.
У рыб, которые нерестятся в реках, например у леща, окуня, щуки, икры меньше: десятки, сотни тысяч икринок. Всё же и это порядочно.
А вот у колюшки всего — навсего одна — три сотни. Это, по рыбьему счету, совсем пустяк!