Худший. День. В жизни.
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Миша говорит, что Вселенная не может меня ненавидеть, но она страшно, кошмарно, ужасно неправа! Мне не терпится сказать ей пару ласковых, когда я дотащусь до своего дома.
Этот чёртов ливень! Вода струится по всему моему телу, как будто я стою под гидромассажным душем, только одетая. Дождь с каждой секундой стучит по мне всё сильнее. Льёт стеной. Я буквально промокла до костей — и мне холодно! Вполне вероятно, что всё это окончится воспалением лёгких. Лишь кипящая внутри меня ярость согревает и даёт глоток надежды. Я даже не пытаюсь скрыться под деревьями, растущими вдоль дороги, — с таким же успехом я могла бы идти по открытому полю.
Шлёп. Хлюп. Шлёп. Хлюп.
Дождь настолько сильный, что на тротуарах появляются не то что лужи, а целые бассейны. В таких и большая собака наплавается. Я прошла чуть меньше километра, и мне пришлось снять туфли — могла бы догадаться, что ноги в них будут ужасно скользить и идти дальше будет просто невозможно. Я такая везучая — не только промокла до нитки, но и натёрла жуткие мозоли, мои ноги верещат от боли, когда я наступаю на асфальт. Так что же мне выбрать — идти быстрее, но мои ноги заболят ещё сильнее, или идти медленнее и дольше наслаждаться этим прекрасным ливнем? Просто застрелите меня!
Шлёп. Шлёп. — Ой. — Шлёп. Шлёп. — Ой! Шлёп. Поскальзываюсь. Шлёп. — О-О-ОЙ!
Я не могу поверить своему счастью. И как столько дерьма может свалиться на человека за один день? А ещё — как я буду платить за машину, что бы там с ней ни случилось? На такой случай у меня просто нет никаких сбережений! Нужно создать что-то типа страховки для машин, как у людей — для здоровья. Ну, хотя бы за исключением случаев, когда вы попадаете в аварию. А так я смогла бы отвезти машину в мастерскую и доплатить сорок долларов, чтобы её починили. Чёрт, мы столько платим за страховку, надо же уже этим воспользоваться! Думаю, мне стоит написать письмо конгрессмену, за которого я голосовала, и не стесняться в выражениях. Потребовать изменений. И тут же фыркаю, удивляясь самой себе — как можно подумать, что я когда-либо буду общаться с конгрессменом. Или, вернее, писать ему письмо.
Шлёп-шлёп. Шлёп-шлёп.
Приближается автомобиль, и я стараюсь отойти от края тротуара как можно дальше. Он быстро проезжает мимо, и когда рядом обрушивается поток воды, совсем близко от меня, машина исчезает. Славно. О, спасибо, хоть одной бедой меньше.
И стоит мне только подумать об этом, как появляется ещё один автомобиль, он едет гораздо быстрее и прижимается к краю дороги — и вот уже чёртова целая лужа летит мне в лицо и растекается по телу.
— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!!! Большое спасибо, КОЗЁЛ! — кричу я вслед машине. Господи, я же иду по чёртовому жилому кварталу, как можно гнать здесь на такой скорости?
Вот показывается следующая машина, и я отдаюсь неизбежному, но, слава богу, ничего не происходит. Я приостанавливаюсь у обочины, пока машина въезжает на подъездную дорожку в нескольких метрах от меня. Автомобиль переезжает тротуар, и я прибавляю шаг, полная решимости добраться домой. Мне кажется, осталось ещё чуть больше полукилометра.
Что? Я машинально оборачиваюсь на звук своего имени. Щурюсь сквозь пелену дождя и вижу Вэса, парня из бара, который стоит под огромным зонтом и смотрит на меня.
— Вэс? Это ты? Привет.
Мне хочется посмотреть на него, но я едва ли могу оторвать взгляд от этого чудесного средства защиты в его руках.
— Привет. — Он подбегает ко мне, и я тут же оказываюсь под зонтом. До меня доходит, что это его машина сейчас стоит на подъездной дорожке, и здесь он живёт. Ух ты, милый дом, думаю я про себя, осматривая двухэтажное здание из красного кирпича.
— Так и думал, что это ты. Какого чёрта ты делаешь?
— Да так, просто гуляю под дождём.
Он не улыбается; и вообще, у него такой вид… встревоженный?
— Моя машина сломалась около полукилометра назад. Я иду домой.
И, возможно, умру от всего этого если не сегодня, то точно завтра утром.
— Почему ты не позвонила кому-нибудь?
— Телефон разрядился.
— Ну, тогда давай я отвезу тебя домой.
— Всё нормально, не стоит.
Вэс упирается рукой в бок.
— Я настаиваю. Давай, залезай в машину. Отказ не принимается, тут холодно.
Моё тело тут же предательски дрожит, парень замечает это и вопросительно поднимает бровь. Я смотрю на него, стоящего рядом со мной под проливным дождём. Ведь он мог зайти в дом и не обратить внимания на гуляющую в ливень чокнутую, но вышел помочь. Внезапно мне становится теплее.