— Да, я влюбилась! — сказала Варинька и замялась.
— Ахъ ты моя прелесть! — сказала мамаша.
Варинька удивилась, что ее за что-то хвалятъ.
— Хочешь выйти за него замужъ?
— Хочу, — сказала она.
— Коли бы ты была большая, то можно бы было, — сказала Лизанька, — а теперь нельзя.
— Разум ется, нельзя. Однако идите спать, д ти.
Д ти перекрестили мать, и она ихъ перекрестила, поц ловались со вс ми, кто только былъ въ комнат , и поб жали наверхъ. Покуда они снимали платья и панталоны и покуда молились Богу, они все думали и говорили о волшебныхъ д тяхъ. И долго няня еще не могла ихъ угомонить, они все переговаривались изъ своихъ кроватокъ. Наконецъ они затихли, няня поправила лампадку и вышла изъ комнаты.
— Николинька! — сказала Варинька въ полусв т лампадки въ спущенной съ плечъ рубашечк , высовы[ва]я изъ-подъ полога свою головку. —
Николинька вскочилъ на кол ни.
— А я хочу вид ть во сн Сашу.
— А я Машу, — сказалъ Николинька.
— А я вс хъ двухъ, — пропищала Лизанька.
— Вотъ я пойду мамаш скажу, — послышался голосъ няни изъ-за двери.
Д ти притихли.
— Лучше вс хъ, вс хъ! — себ въ подушку проговорила Варинька.
Ей такъ вид лся Саша съ своими черными курчавыми волосами и веселымъ см хомъ.
— Ахъ, кабы я была большая! Я бы вышла за него за мужъ, непрем нно.
И ей вспомнился волосокъ, она привстала на локоть и стала дергать, но захватила много волосковъ, сд лала себ больно и вскрикнула.
— Что ты, Варинька? — прошепталъ Николинька.
— Ничего, прощай! — сказала она.
— Прощай!
Однако два волоска остались у Вариньки между пальцами, она выбрала одинъ подлинн е и попробовала. Онъ не обходился вокругъ шеи. Она связала два и завязала ихъ, легла на подушку.
— А в дь Лизанька и Николинька останутся маленькими — подумала она, и ей стало страшно. — Ничего, я и имъ тоже сд лаю, возьмемъ Сашу къ себ , и вс будемъ жить вм ст , — подумала она и тотчасъ же заснула. Вдругъ Варинька почувствовала, что она тянется, тянется и не можетъ уже ум ститься въ кровати. Она проснулась, огляд лась, она была большая. Лизанька и Николинька еще спали. Она встала потихоньку, <над ла платье, салопъ и шляпку и> вышла на крыльцо 184 и поб жала прямо туда, гд жилъ Саша. Саша еще спалъ, <но ее впустили>. Она подошла къ его кроватк <и разбудила его> и разсмотр ла на его ше тоже связанный волосокъ, который чуть держался на ше и вотъ-вотъ долженъ соскочить. Она потихоньку поправила волосокъ. —
Вдругъ Саша сталъ растягиваться, растягиваться, рости, рости, такъ что кроватка затрещала. Какія толстыя сд лались руки, ноги, усы стали выходить. Саша открылъ глаза и посмотр лъ на Вариньку, но и глаза и улыбка Саши были такія странныя. 185
— А, вотъ сюрпризъ, — сказалъ онъ потягиваясь.
Вариньк стало вдругъ стыдно и страшно. У Вариньки потемн ло въ глазахъ, она закричала и упала навзничь. Понемногу все прошло, она открыла глаза и увидала свою кроватку, лампадку и няню, которая в платк стояла подл нее и крестила. Она сорвала волосокъ, перевернулась на другой бокъ и заснула.
————
* VII.
[СВЕТЛОЕ ХРИСТОВО ВОСКРЕСЕНЬЕ].
Въ страстную суботу я сид лъ вечеръ у пріятеля. — Мы такъ заговорились, что и не зам тили, какъ пробило одинатцать.
— Чтожъ — ты р шительно по дешь, или н тъ? — спросила, входя, молодая хозяйка дома у моего пріятеля.
— Да разв непрем нно нужно хать? — отв чалъ онъ, улыбаясь.
Я всталъ и взялъ шапку.
— Ты куда хочешъ хать? — спросилъ онъ. — И непрем нно по дешь?
— Еще бы! Въ университетъ, и сейчасъ иду од ваться. Пожалуйста по демъ! Я и Marie об щалась тамъ быть. Ну на что это похоже, такой праздникъ не встр тить въ церкви. — Над юсь, даже и вы пойдете въ церковь? — прибавила она, обращаясь ко мн 186 н сколько насм шливо.
— Н тъ, я — спать, — отв чалъ я, — мн и нездоровится, да и......
— Ну, вы какъ хотите, вы не мой мужъ, а ты пожалуйста, Сережа....
Я пожалъ руки двумъ супругамъ, над лъ пальто и вышелъ на улицу. Проходя черезъ залу и переднюю, я зам тилъ, что полы были въ новь натерты, замки вычищены и лакей, подавшiй мн пальто, напомаженъ и особенно гладко выбритъ. — Сапоги его блест ли и скрып ли не пообыкновенному. На 187 улиц было темно, мокро и сыро. Фонари чуть св тились, осв щая только свои мокрыя стеклы, — собаки лаяли за воротами, какъ и въ обыкновенные дни. Въ домахъ изъ-за сторъ видн лись огни. По изрытымъ улицамъ, неровно дребезжа, изр дка про зжали то дрожки, то бочки. Пешеходовъ совс мъ не было. Даже дворниковъ не видать было на тротуарахъ. Сверху сыпался не то таявшій сн гъ, не то дождикъ. Разговоръ съ моимъ знакомымъ, который прервала его жена, сильно занималъ меня. Я шелъ скорыми шагами, механически поворачивая изъ переулка въ переулокъ, по направленію къ дому и не зам чалъ происходившаго вокругъ меня. На Никитской, у перекрестка, я почти столкнулся съ двумя женщинами, также какъ и я обходившими лужу. — Это уже ко всенощной, — подумалъ я, зам тилъ на полусв т фонаря ихъ б лыя юбки изъ-подъ поднятаго платья и новые башмаки, особенно осторожно ступавшіе по глянцовитымъ мокрымъ камнямъ улицы. Пройдя еще немного, мн встр тился, солдатъ писарь въ новой фуражк и шинели, съ женой, шумящей юбками. Такъ и пахнуло на меня праздникомъ отъ этаго звука, и особенно вида шолковаго платка на голов и другаго краснаго новаго носоваго платка въ рук , которой она равном рно раскачивала.
— Вотъ что зонтикъ не взяли, Михаилъ Ефремовичъ, — сказала она.
Еще подальше встр тились мн два чиновника въ шляпахъ и съ зонтикомъ, потомъ старикъ с палочкой. Дв дамы съ д тьми. Н сколько дрожекъ протащилось, ныряя въ водяныхъ рытвинахъ, дв кареты, треща рессорами и блестя фонарями, про хали по улиц . Дворникъ безъ шапки вышелъ съ плошками къ столбамъ тротуара. У Никитскаго монастыря 188 прижался по ст н и на ступеняхъ народъ въ праздничныхъ одеждахъ, нищихъ попадалось много, но они не просили милостыни. Такъ и в яло отъ всего готовящейся, собирающейся народной радостью. — Я прошелъ монастырь, повернулъ по глянцовитому тротуару Александр[овскаго] сада, все т же торопливые радостные групы встр чались мн ; и вдругъ старое забытое чувство праздника живо воскресло во мн , мн стало завидно этимъ людямъ, стало стыдно, что я въ шапк , въ старомъ сертук иду спать, какъ этотъ мужикъ, везущій бочку, безъ участья въ общей радости. — Не отдавая себ отчета зач мъ, я повернулъ подъ ворота въ Кремль и, отставая и перегоняя толпы народныя, а иногда б дныхъ мужиковъ, странниковъ, монаховъ, п шеходовъ, вошелъ мимо гауп[т]вахты на Кремлевскую площадь. И солдаты на мокрой платформ им ли парадный необычайный видъ. —