— Давайте без этих Ваших заумных терминов, — поморщился Грабишевский, — деньги не проблема. Скажите мне, где можно приобрести этот ваш сейф…
— Селл-сейвер.
— … без разницы, и к концу недели, он у Вас будет. Единственное условие — вы даете мне гарантию что моя дочь будет жить.
— Мы не на базаре, Артур Вацлавич. И я не госкомстат, чтобы выдавать гарантии.
— Не прибедняйтесь, Александр Николаевич. Все мы не боги, но про Вас даже в Москве легенды ходят. Так что будем считать, что договорённость между нами достигнута, — Грабишевский поднялся с кресла и протянул руку для прощания, — если Вы, профессор поможете Еве снова стать счастливым и здоровым ребёнком, моя благодарность Вам не будет иметь границ.
— Я сделаю всё, что в моих силах, — Северинцев пожал протянутую руку, — коммерческое задание на аппарат Вы можете посмотреть у главного врача.
— Прекрасно!
— Значит мы может готовить Еву к операции?
— Разумеется. Недели будет вполне достаточно, чтобы найти для Вас эту штуковину. Ну, если мы всё решили, я пойду. У меня очень много дел. И, ещё: если эта сука, я имею ввиду Евину мать, будет Вас сильно доставать, звякните мне. У меня есть чем её успокоить. Счастливо оставаться, господа. — Кивком он попрощался с Лисовицким и вышел, оставив их вдвоём.
— Нет, Лис, ты это видел! Я третий год задницу рву, чтобы выбить у главного этот долбанный сейвер, а тут… «недели вполне достаточно», — довольно натурально передразнил Артура возмущённый Северинцев, — пипец! И где спрашивается справедливость?
— Какая справедливость, Север?! Ты о чём? Он на баб своих больше тратит, что ему какой-то несчастный лимон евро!
— Только вот теперь нам придётся наизнанку вывернуться, чтобы оправдать его подарок.
— Не нам, а тебе, Север. Веретеновидная аневризма это ж твой конёк.
— Блин, Валера, вечно ты мне всякую дрянь подсовываешь. Ладно, разберёмся. Иди уже. Я и так в операционной ещё десять минут назад быть должен.
— Вау! Какие люди! — заприметив нарисовавшегося на пороге Дениса, воскликнул Хохлов, сидевший в своей излюбленной позе — ноги на стол. — Ну что, стажёр, чем порадуешь? С девчонками удалось пообщаться?
— Угу, — Денька плюхнулся на соседний стул, — не со всеми, правда. Но с тремя, которые утверждают, что были их близкими подругами, пообщался.
— И как успехи?
— Да фиг знает, — пожал плечами Денис, — обе потерпевшие были обычными девчонками. Без претензий и особых примет. Связей в криминальных кругах не имели. Настя — весёлая, общительная хохотушка. Особыми комплексами не страдала. Несколько раз у неё были романы с местными мужичками. В основном хирургами. Полина — более замкнутая и серьёзная. Если у неё и были какие-то интрижки в клинике, то она умело это скрывала. Во всяком случае в открытую с докторами не трахалась, в отличие от своей подруги по несчастью.
— Мда. Не густо. Ну а ещё что-нибудь нарыл?
— Всё вроде бы. Хотя… не знаю, важно это или нет. Девчонки сказали, что обе неровно дышали к тамошнему светилу. Профессору Северинцеву. Поля — тайно, Настя — более открыто. Прохорова даже поспорила, что затащит его в койку.
— И что? Затащила?
— Неа. Девчата в один голос твердят, что проще до президента дозвониться, чем профессора на любовь раскрутить. Говорят, не мужик, а ледяная статуя.
— Ну не знаю. Я общался с ним в день убийства Зайцевой — нормальный вроде бы мужик. Амбиций правда до фига, да и высокомерный очень, а так, — Влад задумался, — вполне себе обычный. Без закидонов.
— Влад, но ведь и ты не баба, — ухмыльнулся Денис, — может он только с девчонками такой.
— Поговори мне ещё! Умник выискался тоже мне. И я его понимаю. За любовь на рабочем месте, порой слишком дорого платить приходится. У Вадика вон спроси.
— И не говори, — сокрушённо покачал головой Смирнов, — ну их к лешему романы эти служебные. Плавали — знаем. Меня в прошлом году Ленка из канцелярии чуть не женила на себе. Еле отбился. Так что я лично профессора понимаю.
— Влад, — обратился Денис к Хохлову, — у нас на сегодняшний вечер ничего не намечается?
— Если никакого форс-мажора не случится, то вроде бы нет. А что?
— Да так, — неопределенно махнул рукой Деня, не желая посвящать старших товарищей в свои планы, но Хохлов мигом раскусил его.
— Ну всё понятно! Нет, Вадик, ты только посмотри на этого Казанову доморощенного! Не успел порог больнички переступить, а уже какую-то кралю подцепил. Во молодёжь пошла!
— Да я всего лишь хотел в кино сходить!
— Ага. Тихо сам с собою. Папе своему лапшу на уши развешивать будешь. Хотя нет, лучше маме. Колись давай.