помоги мамочке, - взяв жену за руку, мужчина пытался поддержать жену. И вот наконец-то долгожданный первый крик разнесся по пещере. - Принесите воды. Кушина, не останавливайся. Второй рывок! - жена Третьего раздавала приказы, не позволяя Кушине прекратить тужиться. И все повторилась вновь: крики, судорожное дыхание, схватки и бледнеющий Тору. И второй ребенок появился на свет. Кушина отпустила судорожно сжатые руки и попыталась отдышаться, слыша, как плачут ее дети. Слезы выступили у нее на глазах. Минато шокировано замер: «Все закончилось?» - Они родились, - слезы побежали по его щекам, - я так счастлив! Бивако взяла на руки ребенка, а второго отдала акушерке. И понесла их к Кушине: - Здоровые! Отойди, - резко сказала женщина, и Минато растерянно отпрянул, - сначала мать их увидит! Минато расстроено посмотрел вслед женщинам и переглянулся с белым Узумаки: - Мы смогли! Счастливый отец не мог осознать того факта, что он только что повторно стал отцом. Узумаки трясущимися руками привычно потянулся за трубкой, но, покосившись на Кушину и ее новорожденных детей, попытался успокоиться менее привычными способами. Детей поднесли к матери, ее глаза сияли. Мягко улыбнувшись, женщина произнесла: - Наконец-то я вас увидела! - Ну будет тебе, у тебя еще много времени впереди, - женщина унесла детей и уложила их в специальные кроватки. Намикадзе подошел к лежавшей жене и аккуратно взял ее за руку: - Дорогая, ты как себя чувствуешь? - Хорошо. - Спасибо, - Четвертый ласково смотрел на женщину, подарившую ему детей. - И так после твоих родов мы можем полностью запечатать девятихвостого! Тору! - Минато только успел позвать мастера, как услышал крики у себя за спиной. - Минато, Четвертый Хокаге, забери своего друга, и отойдите от джинчуурики, - неизвестный шиноби держал на руках новорождённого сына Намикадзе и заставлял повиноваться, угрожая ребенку. - Иначе жизнь его закончится, так и не успев начаться! «Как? Как он нашел это место и прошел через барьер?» - билась мысль в голове Минато. - Хорошо! Мы отходим, только успокойся, - Четвертый старался понять, кто находится перед ним. Лицо скрывала маска одного из АНБУ, что защищали барьер. «Значит, там он тоже всех убил», - пронеслась мысль в голове блондина. Обычные одежда и защитная амуниция не давали никаких ориентиров. - Минато! - закричала Кушина. Бросив взгляд на жену, мужчина увидел, что печать стала раскрываться. - «Плохо!» Тору раздраженно разглядывал незнакомца, что посмел назвать его другом Четвертого, он просто дядя его жены, да если бы не это... Привычные мысли позволяли отвлечься от плачевной ситуации: ребенок в заложниках, Кушина не дееспособна, лис вот-вот вырвется, а они вынуждены подчинятся убийце! Узумаки осторожно отошел в угол, где он заранее установил барьер подавления собственной разработки, чтобы незаметно включить его. Удерживая кунай возле лица ребенка, неизвестный подошел к джичуурики, чакра кьюби уже начала покидать ее тело. Скоро демон возродится. - Желаю вам хорошо провести время, а мне пора, - таковы были последние слова, слетевшие с уст нападавшего. Где-то внутри горы послышался взрыв, затем еще один, и вот уже потолок над ними начал рушится. Минато резко переместился к Кушине. Он давно поставил на нее печать для перемещения, и теперь она пригодилась. Быстро выхватив ребенка из рук похитителя и оттолкнув последнего ногой, он переместился вместе с ребенком в убежище. Аккуратно положив его на кровать, он переместился обратно. - Тору, где он? - Не знаю, я в этой пыли не вижу даже собственную руку! А ты спрашиваешь о каком-то левом мужике, но я поставил на него печать обездвиживания. Правда он ее уже снял, - раздраженно ответил Узумаки. - И кстати, ты не забыл, что у тебя тут было два ребенка? - севшим голосом спросил он. - Тору, я отвлеку его. Ты должен помочь Кушине! - заметив краем глаза дядю своей жены, Минато немного успокоился, когда нужно было быть серьезным, ему можно было доверять. - За собой следи, - привычно огрызнулся Тору. Он уже активировал свой барьер, но тот не помогал. Чакра демона все так же просачивалась наружу и уже успела сформировать покров биджу. Печать на животе Кушины полностью раскрылась, и из чакры начал формироваться лис. Намикадзе в это время пытался сдержать явно рвущегося к ребенку шиноби. Но демон успел первым. В этой маленькой пещере было мало места для воплощения огромного монстра, и гора начала рушиться. Минато, оценив шансы на спасение, бросил кунай в сторону ребенка, а сам переместился к жене. Быстро подхватив ее на руки, он телепортировался к кунаю, но не успел. В последнюю секунду на глазах у отца шиноби перерезал тому шею и растворился в камне. Свод обрушился, и Намикадзе переместился на поверхность. Аккуратно положив бессознательную супругу на траву, Четвертый обернулся. ___ Огромные яростные глаза, как два огненных шара, полыхают лютой ненавистью. Девять хвостов развеваются в смертельном танце. Звериный рык вселяет в душу страх, заставляет мелко дрожать тело. Плотная аура ярости почти физически давит на сознание, и ты испытываешь смертельную слабость, безнадежную обреченность. Поднявшаяся пыль скрывает истинный размер демона, но даже нынешние габариты подавляют физически и духовно... ___ Чудовищный рев разрывает перепонки, и звуковая волна разносит ближайший квартал. В воздухе летает пыль и мелкий мусор, все что осталось - крики и плачь... - Это же... Кьюби! Быть не может! - А-а-а! Нет! Мой ребенок! - Помогите! Тягостные минуты, когда твоя любимая из последних сил удерживает цепями чакры разбушевавшегося лиса, но ее силы заканчиваются. После тяжелых родов и извлечения лиса Кушина выглядела совсем плохо, и цепи чакры вытягивали из нее уже саму жизнь. - Кушина, ты должна прекратить, - отрывисто бросил Минато, заметив, что «серая тень» уже пришел помочь. Женщина лишь слабо кивнула, говорить она была уже не способна. Выбравшиеся из-под завалов мастер фуиндзюцу отрывисто спросил: - Где твой ребенок Намикадзе? Мне кажется, он приходил специально за твоим ребенком! Глаза Четвертого источали горечь и пустоту: - В убежище. Он даже не дрогнул, когда подумал: «Мертв!» - У тебя есть еще один сын, Намикадзе! Когда до Хокаге дошло, то только белый дымок напоминал о том, что тут кто-то стоял. - А теперь, техника удержания десяти столбов! - из земли появились огромные арки, что сковали лиса, но не смогли обездвижить совсем. - Девочка моя... - Тору нерешительно сбился, он первый раз видел свою племянницу такой... безжизненной. - Ты должна перестать его сдерживать, я смогу его удержать. Ты же веришь мне? Кушина слабо улыбнулась и отпустила цепи. В то же мгновение тысячи печатей оплели лиса со всех сторон: - Ну вот видишь? Когда женщина обессиленно опустилась на землю, ее подхватил Четвертый. Взглянув на Узумаки Тору и увидев его кивок: «Справлюсь!», Минато переместился вместе с Кушиной в убежище, что сделал на всякий случай и иногда отрабатывал на нем новые печати. «Все-таки понадобилось, - горькая ирония, - но я Хокаге и могу спрятать здесь только свою семью!» Косой свет луны падает из круглого окна, освещая небольшую комнату. Деревянный пол стены и большие стволы деревьев, поддерживающие сводчатый потолок. Все в этой комнате было покрыто печатями, они начинались на полу и, закручиваясь по колоннам и стенам, сходились на потолке. Они несли в себе всевозможные функции, но основные функции - защита и сокрытие. В помещении находилась только кровать со специальными бортиками, чтобы маленькие дети не могли с нее упасть. В центре комнаты, как раз над головой у Намикадзе, подвешенный на веревке раскачивался кунай летящего бога грома. - Почему... Минато? - тихим срывающимся голосом спросила Кушина. Запавшие глаза еле находят Минато в темноте, руки безвольно повисли, сил не осталось даже на то, чтобы дышать. - Тише, побудь с Таро и... Фудо, - ответил Хокаге, аккуратно укладывая жену на кровать лицом к спящему Фудо и тихо сидящему там же брату. Первенец был ужасно напуган, но старался не показывать этого, понимая своим маленьким сердечком, что сейчас не время и добросовестно присматривая за младшим братом. Минато погрузил младенца в сон с помощью печати. Таро ничего не спрашивал и ничего не говорил. «Как же сильно сегодняшний день заставил его повзрослеть? - ужаснулся Четвертый, внезапно понимая, что даже для потомка клана Узумаки, которые взрослеют медленнее других детей шиноби, это ненормально! Даже не отдышавшись, Кушина притягивает своего спящего сына к себе, все на что она сейчас способна это прижиматься к его голове своим лицом. Слезы катились по ее лицу, она тихо шептала имя, повторяя снова и снова: - Наруто, Наруто... Наруто! Косой свет луны, затемняя и без того потемневшее от страданий лицо Хокаге, разделял лицо Минато пополам, точно так же как и сегодняшней ночью его детей разделила смерть. У губ собралась горькая складка, брови сдвинулись к переносице, но в глазах отражением сегодняшней безумной ночи горел огонек решимости. В последний раз посмотрев на семью