— Клади его, быстро! — приказал Велор. — Расступитесь!
Он рывком разорвал рубаху и приложил ухо к груди, одновременно проверяя пульс.
— Что случилось? — быстро спросил он, отсчитывая биение сердца. — Мне кажется, у него гипертонический криз… Часто такое с ним бывает?
Грызозуб мелко задрожал. Глаз его до этого блуждавшие по объектам, резко закатились.
Велор выругался, бурча под нос. Но разобрать можно было только: «раствор пентамина» и «раствор мезатона».
Велор нанес несколько резких пощечин. Грызозуб попытался защититься, но сделал это вяло.
— Дай шубу, быстро! — злым голосом приказал Велор.
Ласка живо ее скинул.
— Сними обувь и разотри ему ноги. Пока не покраснеют. А потом укутай.
Ласка кинулся это делать. Кутх присел рядом с Велором:
— Могу чем-то помочь? — тихо спросил он.
— Чем? — Велор тяжело вздохнул. — У него повышенно артериальное давление, — тихо проговорил он. — Это, скорее всего, следствие каких-то физических или психоэмоциональных нагрузок… Боюсь, как бы не было коллапса.
— Чего?
— Резкого падения сосудистого тонуса… либо быстрого уменьшение массы циркулирующей крови.
Ласка перестал тереть стопы и укутал их шубой.
Грызозуб судорожно вздохнул.
— Что с ним случилось? — повернулся Велор к Ласке.
— Он не рассчитал свои силы, — ответил Свирепа. — Такое бывает, когда недооцениваешь своего противника. Даже я бы не рискнул тягаться с этим туром.
— Я не понял, — мотнул головой Велор.
Грызозубу вроде стало легче. Лицо стало приобретать розоватый оттенок, а глаза перестали закатываться.
— Он говорит о том мишке, — проговорил Кутх.
— Каком «мишке»?
— Не притворяйся, что не понимаешь, — Кутх встал.
Велор покосился на Грызозуба.
«Сто-ит ли уди-и-ивлять-ся? — как-то медленно подумал он, растягивая каждое слово. Это помогало ему собраться. — Мишка-Грызозуб… Охренеть!»
Велор снова пощупал пульс у Грызозуба, одновременно заглядывая на тело под разорванной рубашкой: справа на ребрах виднелись два длинных кровоподтека, а чуть ниже — темный пятак синяка.
Нужно было соглашаться с действительностью. Велор поднялся и отошел в сторону.
«Пожалуй, стоит все принять, как есть, — вздохнул он. Захотелось закурить. — Ничему не удивляться… А в принципе: что я вообще знаю? Мир настолько разнообразен и удивителен… А удивление — лишь пробел в знаниях».
Подошел Кутх.
— Повторение действий, — тихо зашептал он аксиому, — ведет от хаоса к порядку. И когда странник пускается в путь в каком-либо направлении, он убеждается, что те же события повторяются в том же беспорядке, которые, будучи повторенными, становятся порядком.
— И к чему здесь это? — устало спросил Велор.
— Сколько «кругов» ты уже намотал?
— Не понимаю.
— Твой уклад жизни — это твой мир. У тебя свой «порядок»… У них, — Кутх кивнул на Медведей, — совсем другой. Давным-давно они пошли другим путем…
— Правильным? — с ехидцей спросил Велор.
— Своим, — в голосе звякнули стальные нотки. — Своим. Причем тут: правильным или неправильным?.. Ты помнишь притчу о трех слепцах и слоне? Так кто из них троих был прав?
Велор наклонил голову и нервно заходил желваками.
— Я тоже отношу себя к подобным слепцам: много чего знаю и много чего не знаю, — продолжил Кутх. — Но эти знания не дают полной картины…
— А что дает?
Кутх не ответил.
«Вселенная вновь становится структурной и периодичной», — усмехнулся про себя Велор…
54.
К вечеру Грызозубу стало заметно лучше. Медведи тем временем успели разделать быка. Брали только те лучшие места, которые можно было унести.
Свирепа развел огонь и принялся что-то готовить.
Велор выбрал место поближе и, укутавшись в шкуру, задумчиво смотрел на потрескивающие ветки.
«Почему меня всегда так привлекал огонь? — вдруг подумалось ему. — Хотя, наверняка, каждый человек испытывает тягу к пламени».
И снова вспомнился Волошин и его сова о «двух огнях»: огне камина и огне пожаров.
Да, человека тянет к этой стихии. Сколько древних богов носили ее в себе.
К Велору подошел Свирепа и протянул глиняную тарелку. В ней была какая-то темная густая жидкость. В свете пламени костра, она походила на нефть.
Велор осторожно понюхал и сделал слабый глоток.
Гортань мгновенно «замерзла». Велор хотел спросить, но изо рта не вырвалось не звука.
Свирепа показал жестом, что нужно допить все до конца. И Велор подчинился.
Когда он выпил, «холод» опустился до самого желудка. Мысли вдруг (именно «вдруг» — Велор даже удивился, такой резкой смене состояния) стали кристально ясными.