— Да, — неопределенно ответил муж. — Чего хочешь?
— Не знаю… Может пирожное или торт какой.
— Садись, — Андрей пригласил Машу. Через мгновенье он поставил на стол большую чашку ароматного чая и корзинку с пирожными и кексами.
— Откуда…
— От верблюда, — оборвал Андрей жену, все так же мягко улыбаясь.
— Ты точно стал другим.
— Когда-то ты мне это уже говорила. Тогда я не поверил.
— А что произошло сейчас?
— Думаю, что раньше я был маленьким ребенком, которому ничего не понятно. Который жил по своим собственным представлениям. И вот кокон раскрылся и теперь я познаю мир в другом, так сказать, свете.
Теперь пришел черед Маши улыбаться. Слова мужа показались ей настолько наигранными, словно из дешевого телесериала.
Кажется, и Андрей это понял. Он пожал плечами, мол, что поделаешь, но факт остается фактом, какими словами и интонациями его не выражай. Он наклонился и по-отечески поцеловал жену в лоб.
— Видишь ли, — улыбаясь, говорил он, — лягушка, к примеру, видит только движущиеся предметы. Если я буду сидеть рядом с ней неподвижно, то, следовательно, для неё я, как объект живой природы — просто не существую. Но я ведь есть! Или возьмем насекомых: они могут различать такие спектры света, которые нам даже не снились. Пчелы видят ультрафиолет. А мы о нем знаем только понаслышке и благодаря научным знаниям. Но, так сказать, в глаза не видели, на что он похож.
— И что? К чему ты все это?
— К тому, что не все познается нашими чувствами…Помнишь, к нам приезжал Миша? — спросил он.
— Конечно, помню.
— Я тогда подумал, что он умом тронулся… Даже хотел его «спасать», — Андрей рассмеялся. — Если сейчас расскажу тебе, то ты посчитаешь меня таким же свихнувшимся.
— Почему? Может, и не посчитаю.
Андрей вздохнул. Маша пристально посмотрела ему в глаза и через секунду отвела свой взгляд.
Это был не Андрей. Вернее, и телом, и повадками, и даже голосом он очень походил на Андрея, но внутри, в душе, так сказать, это был совершенно иной человек. Другой, как когда-то она заметила.
— Что мы вообще знаем? — негромко сказал Андрей. — Что вообще означает «знать»? Я не поэт, не оратор. Красиво говорить не умею. Пусть мои слова покажутся напыщенными и не искренними… Пусть. Но все же, я скажу так: порой, мне кажется, будто я живу в каком глиняном сосуде. И знания, будто вода, капля за каплей наполняют его. И я поднимаюсь все выше и выше, к самой горловине. И уже достигнув ее, ловлю себя на самодовольной мысли: «Я достиг «небес». Пределов знаний». И вот, поднявшись до апогея, я стремительно лечу вниз, и снова нахожусь на дне сосуда. Но уже гораздо большего. В котором стоит первый сосуд. И снова «вода» наполняет его, и я поднимаюсь к новой горловине. Но, в конечном итоге, я понимаю, что я лишь щепка, и ничего не знаю, сколько бы таких «горловин» не миновал. Улавливаешь смысл?
— Пока, да.
— Где я был, что я делал… Сейчас мне это вообще кажется сном. Вот это всё, — тут Андрей протянул Маше какие-то пожелтевшие бумаги и фотографии, — это все полная чушь. Все эти лабиринты, хороводы, пауки, ткачи и прочее… Это как ребенка просить рассказать процесс термоядерного синтеза. Я уверен, что он бы такого бреда наговорил бы, если вообще смог бы хоть что-то рассказать.
Маша медленно пересматривала бумаги. Это были распечатки каких-то статей, выдержки из книг. На полях часто попадались мелкие непонятные пометки, сделанные рукой Андрея.
— Мой брат, — продолжал тот, — так сильно стремился познать наш мир, что влез в работу, так сказать, его механизмов, и те самым вызвал некий сбой в этой самой работе.
— И как это случилось?
Андрей пожал плечами:
— Не знаю, — тут он вдруг рассмеялся. — Он пошел на Край Света. А теперь за ним идут из Края Мглы… Мастер-инженерам надо будет ой как повозиться!
— Зачем им за ним идти?
Андрей снова рассмеялся.
— И где он сейчас? — спросила Маша.
Андрей как-то по-детски пожал плечами.
— Ты говоришь очень путано.
— Сам понимаю, — вдруг оскалился Андрей. — Мне известно не так уж много. Да и то это все может быть результатом моих домыслов.
— Может, все же попробуешь рассказать, — Маша сама себе удивлялась. Она, словно, дала себе установку соглашаться и принимать на веру все сказанное мужем.
Андрей вздохнул, словно ему предстояло выполнить какую-то неприятную работу.
— Наш мир разделен между собой Доминатами. Лоцман говорил…
— Кто? — не расслышала Маша, так ей показалось.
— Лоцман Кутх… по-нашему — проводник. Он мне рассказал о Домах. Я побывал только на «востоке». Место называли и островом Буяном, и Лукоморьем. В общем — у каждого свое название…