— Выход один, террористов нужно лепить теплыми, — высказал соображение Лохнов, и Сарычев понял, что если все по-доброму не закончится, то подполковник не получит заветную третью звезду и навсегда лишится перспектив на генеральскую. Еще он понял, что паранормальные способности террористам до лампочки. В ушах его опять звучал голос старого офени — о потаенной пещере в недрах Чекан-горы, о расчудесном каменном цветке, о лазе в дивную страну, где таких цветков как васильков на поле. Вот этот лаз террористам и нужен. Чтобы никто больше не ушел…
— Давайте перейдем к деталям, — предложил майор, и Литвинов принялся освещать события последних дней, стараясь ничего не упустить.
Вчера утром, примерно в десять тридцать, начальнику склада готовой продукции позвонил по внутренней связи диспетчер электромеханической службы. Он предупредил, что минут через двадцать прибудет бригада специалистов из трех человек, которые будут проводить планово-предупредительные работы в электросетях.
Такое случалось и раньше, а потому, когда рабочие появились, у них проверили документы и спокойно пропустили на склад. Примерно в 11.20 замдирек-тору по безопасности позвонили и объявили, что склад вместе с персоналом и охраной захвачен, и террористы будут вести разговоры только с представителями местного ФСБ. Руководство завода решило поначалу сор из избы не выносить, отправившийся на переговоры начальник по режиму захотел увидеть заведующего складом.
«Пожалуйста», — отозвались террористы и через минуту выкинули его еще живое, но без глаз и гениталий тело, сказав: «Пока не позовете фээсбэшников, будем устраивать вам такие же встречи каждые полчаса — народу хватит».
После этого заводское руководство самодеятельность прекратило. Сейчас все работающие на заводе и проживающие поблизости эвакуированы и район оцеплен. Срок, установленный террористами, истекает в 20.00. Кстати, примерно в четырнадцать часов был найден диспетчер электромеханической службы, умерший на своем рабочем месте от разрыва сердца.
— А вообще, что-то я здесь не понимаю. — Литвинов растерянно посмотрел на присутствующих. — Объект третьего уровня, там даже у дворников, которых близко к цехам не подпускают, вторая форма допуска, а уж про работающих во внутреннем периметре я и не говорю — ясно, что нулевая. Единая пропускная система с централизованным банком данных! Как террористы могли пройти даже во внешний периметр, совершенно непонятно…
Конечно, непонятно, если видеть одними глазами…
— Ладно, будем посмотреть. — Сарычев глянул на часы и внезапно улыбнулся. — Рыбка была уж больно соленая, чайком не угостите?
Чаю, однако, Сарычеву выпить не дали, потому что зазвонил телефон, и, подняв трубку, подполковник сразу же поскучнел:
— Сейчас буду, товарищ генерал-майор. Он тяжело вздохнул и вышел.
— Сам пожаловал. — Литвинов хрустнул пальцами и тягостно замолчал. Он понимал, что в любом случае жить майору оставалось недолго — замочат либо свои, либо террористы. Сарычев понимал это не хуже его…
Скоро тишину нарушили шаги вернувшегося от начальства Лохнова, и он мрачно посмотрел на присутствующих.
— Террористы вышли на связь раньше времени и требуют незамедлительно доставить одного из них к раскопу. Ехать до него от завода часа два, и если через это время по телефону не будет дан шифрованный сигнал прибытия, склад будет взорван.
Посмотрев на часы, он сообщил, что террористы перезвонят через двадцать минут, подошел к окну и тихим от сдерживаемой ярости голосом сказал:
— А чтобы сомнений на их счет ни у кого не оставалось, в западном секторе завода они взорвали примерно с полтонны «красного пороха». Бабахнуло, говорят, не приведи Господи. Какие мнения? — Он посмотрел на Сарычева.
— Имеются, — ответил майор. — Пусть террорист поднимается на поверхность и ждет, скажем, у проходной номер три. — Он ткнул пальцем в лежавший на столе план завода. — Еще мне нужен надежный человек, не боящийся высоты. — Он обернуля к Литвинову: — Под землю не желаете прогуляться, уважаемый?
Большого желания в глазах капитана не читалось.
— Исполняйте, — кивнул Лохнов, и майор с капитаном отправились снаряжаться.
Натянули камуфляжные комбинезоны, верхние части которых представляли собой бронекуртки, проверили работу раций «Стандарт» и вооружились, но легко, понимая, что в помещении, полном взрывчатки, вряд ли придется вступать в затяжной огневой контакт.
В бешено мчавшейся «Волге» где-то через час, миновав двойной кордон, они влетели за ограду механического завода, под которым располагалось производство «красного пороха».
При виде прибывших к Лохнову подскочил невысокий плотный брюнет:
— Товарищ подполковник, он поднимется через восемь минут! Проходная номер три находится в раздевалке ремонтно-механического цеха, вот там, где козловой кран.
Сарычев внимательно посмотрел на двухэтажное, грязно-желтое здание, залитое светом прожекторов, и закрепил за спиной меч. Лохнов чуть слышно, в самое ухо, сказал ему:
— Как бы ни повернулось дело, к нам больше не возвращайся.
Затем махнул рукой:
— Пошли, ребята. Время.
Ишь-ты, подишь-ты, человеком оказался!
— Есть! — Ребята миновали залежи листа, протиснулись сквозь щель между створками ворот, и Сарычев, мгновенно преобразившись в Яромудра, почувствовал присутствие постороннего.
Прикрыв глаза, он замер, и ему стало ясно, каким манером террористы смогли проникнуть через тщательно охраняемый периметр — чужак был «видящим». Перед внутренним взором Александра Степановича предстала его невзрачная физиономия, узкий, наморщенный от напряжения лоб, и, с легкостью ломая волю террориста, майор заставил его приблизиться и замереть в двух шагах от себя.
Выглядел тот неважно. От страшного усилия сбросить гнет чужой воли лицо его перекосилось, зрачки начали закатываться, и Сарычев почувствовал, как чужак пытается нажать кнопку дистанционного взрывателя. Не раздумывая, майор выкрикнул Слово, и из ушей террориста хлынула потоками кровь, тело его рухнуло на цементный пол и, дернувшись пару раз, неподвижно замерло. Навсегда…
— Ешкин кот! — жутко изумился Литвинов, но быстро справился с собой и профессионально приложил ладонь к шее трупа: — Все, готов. — И передал по рации: — Примите одно место холодного груза. Идем вниз.
Выяснилось, что террористы свое дело знали. Все подъемники, включая грузовые, были опущены на самый нижний уровень и заблокированы, освещение отсутствовало полностью.
— Как в аду. — Капитан включил фонарик и заглянул в шахту лифта. — А может, и хуже…
Они туго затянули страховочные пояса, надели кевларовые перчатки, сбросили привязанные к балке веревки в бетонный колодец. Было слышно, как грузики на их концах ударились о крышу подъемника где-то бесконечно глубоко…
— Ну, Господи, благослови. — Первым, упираясь ногами в крепление шахты, начал спускаться капитан, над ним, подсвечивая путь лучом фонарика, нависал майор. Путь в преисподнюю неблизок — даже не давая себе времени на отдых, они не скоро ощутили под подошвами кабину лифта. Быстро проделали в ее крыше брешь, открыли двери подъемника, затем разомкнули створки шахты и очутились на самом нижнем, третьем, ярусе.
Здесь было светло, как днем, и царила какая-то торжественная, словно на пороге вечности, тишина… Нарушать ее не стали — внимательно осмотрелись, вслушались, сориентировались и, беззвучно ступая по забетонированной глади, направились к складу готовой продукции. Крались долго — завод был необъятен.
Наконец стали видны массивные створки ворот, в одной из которых была прорезана калитка. Заглянув в план, Литвинов обрадовал: