Иветт оттолкнула его руку, держащую фляжку.
– Сохрани это. Я могу продержаться еще немного.
– Нет, пожалуйста, мне не нужно. Я поел до этого, – настаивал Карл и вновь протянул ей емкость.
На сколько Амор знал, Карл никогда не питался от человека. Он вырос на крови в бутылках и был сравнительно молод. Карл был вампиром всего полтора года, обращенный Самсоном, который нашел его умирающим после ужасного нападения. Карл – единственный вампир, когда-либо созданный Самсоном.
– Нет, спасибо, все нормально. – Когда она попыталась вернуть фляжку Карлу, Зейн резко встал с дивана и взял ее.
– Возьми эту чертову бутылку, Иветт, и заткнись! Мы все знаем, какой капризной ты становишься, когда не поешь, поэтому сделай всем одолжение и выпей. – Зейн сердито посмотрел на нее, когда всунул фляжку ей в руку.
Внутренне Амор улыбнулся. Она могла быть настоящей занозой, когда голодна. По крайне мере он не должен стать тем, на кого она будет злиться в течение следующих нескольких часов. Зейн только что взял на себя эту роль.
Иветт проворчала что-то невразумительное и поднесла фляжку ко рту. Амор уловил запах крови и почувствовал, как его желудок сжался. Он нормально поел всего один раз за ночь, но поиск таинственной женщины израсходовал его энергию сильнее обычного, и не нашлось времени на еду во второй раз прежде, чем он и Карл отправились в аэропорт.
Амор ощутил, как его мобильник завибрировал в кармане и вытащил его. Он прошел в прихожую и, после проверки номера звонившего, ответил, говоря тихо.
– Самсон, ты уже слышал?
– Да, Оливер звонил мне. Он в пути. Что случилось? – голос Самсона звучал обеспокоено.
– Кто-то сломал машину. Я организую, чтобы ее отбуксировали к одному из наших механиков для проверки. Но из сказанного Карлом, это очень похоже на то, что кто-то не хочет, чтобы мы прибыли в наше место назначения. Куин думает, что это была взрывчатка.
– Черт! Крот?
Предположение Самсона не выглядело странным. После того предательства любовником Томаса Майло несколько месяцев назад все были под подозрением. Предательство Майло привело к опасным для жизни Самсона травмам, и только быстрота мысли и самоотверженность Далилы спасли ему жизнь.
– Мы не можем исключить эту возможность. Я разберусь.
– Думаешь, что кто-то из Нью-Йоркской команды сделал это? – спросил Самсон. – Как Куин понял, что это взрывчатка?
Амор не хотел бросать тень на кого-то из них, но предателем может быть кто угодно.
– Я заметил, что он принюхался. Могло пахнуть остатками сгоревших веществ, особенно если он знаком с пластидными бомбами. Он разбирается?
– Он недолго работал над обезвреживанием не взорвавшихся бомб несколько лет назад, если я правильно помню, – подтвердил Самсон. – Как на счет остальных? Ничего подозрительного?
– Они были в такой же опасности как Карл и я, если у одного из них не было альтернативного плана. Зейн хотел ворваться в какой-нибудь дом, чтобы скрыться от восхода солнца. Слава Богу, это не понадобилось. У меня был мой электронный ключ.
Самсон усмехнулся.
– Я всегда могу рассчитывать на твой режим многозадачности. В итоге, дом понравился?
– Определенно стоит посмотреть. Думаю, тебе с Далилой стоит взглянуть. Правда, это небольшой пригород. Далиле подойдет?
Самсон снова тихо рассмеялся.
– Если слушать Далилу, то мы бы остались в нашем нынешнем доме, даже будь у нас пятеро детей, что, откровенно говоря, может случится. Но нам нужно пространство, поэтому это решение я приму сам.
Амор позволил улыбке осветить лицо.
– Конечно, если ты так говоришь. – У его друга был ничтожный шанс, что однажды Далила решится на что-то подобное.
– Не смешно, Амор.
Конечно смешно. С тех пор как Самсон связал себя с Далилой, он стал мягче в тех вопросах, что касались ее. В бизнесе он все еще был крепким орешком, каким и всегда, но жена, несомненно, его слабое место.
– Я наведаюсь туда с тобой позднее.
Он разъединился и вернулся в укрытие, когда услышал двигатель приближающейся машины. Быстро прошел в гостиную и, отодвинув занавеску, и выглянул в окно. Луч солнца опалил его руку.
– А-а-а-й! – прошипел он и отпрыгнул, позволяя занавеске упасть обратно. Запах подпаленных волос на теле наполнил воздух. Амор взглянул на обожженную руку. Это не должно было случиться. Он проявил небрежность.
Кто-то должен пойти и открыть дверь гаража изнутри, чтобы Оливер мог подогнать фургон. Окинув взглядом убежище, Амор пожал плечами. Если хочешь, чтобы что-то было сделано, лучше сделать самому.
Он открыл дверь в гараж и нажал на электронное устройство, слева на стене, которое поднимало ворота. Не дожидаясь, когда створки автоматически поднимутся, он сразу же вернулся в коридор и закрыл за собой дверь.
Ничего не произошло. Амор подождал несколько секунд, но не услышал ожидаемого звука подъема гаражных ворот. С раздражением, он вернулся в гараж и нажал на кнопку снова. Ничего.
Затем он заметил записку рядом с выключателем.
"Агенты, пожалуйста не открывайте двери гаража. Они застряли, и их закрепили болтами. Ремонт запланирован на четверг".
Амор вытащил телефон и набрал телефон Оливера.
– Амор, я снаружи. Можешь впустить меня? – тут же раздался голос Оливера.
– С этим проблема. Ворота гаража сломаны.
– О, Боже!
Да, о, Боже.
Он и другие вампиры не смогут безопасно сесть в фургон в гараже, подальше от палящих солнечных лучей. День выдался ужасный... чертовски.
Его коллегам новости понравились еще меньше, когда он объяснил им ситуацию, после того как впустил Оливера.
– Ты это несерьезно, – проворчала Иветт, выпрямляясь в углу дивана. – Я не выйду наружу при дневном свете. Заберите меня вечером. Я остаюсь здесь. – Она скрестила руки на груди и надула губки.
– Я бы хотел чтобы ты попробовала, – подначивал ее Зейн. – Уже сейчас ты испытываешь жажду. Как долго ты думаешь, сможешь продержаться без крови? Или планируешь сосать из нас?
– Пошел ты! – прошипела Иветт.
Амор зарычал. Ему надоели перебранки. Неважно кто и что сказал, он и его коллеги не смогут долго оставаться в доме.
– Кровь не проблема: нам всегда могут ее доставить, но все же оставаться не вариант. День открытых дверей для брокеров начинается в девять тридцать. Агент придет к девяти. Мы не можем остаться, – сообщил им Амор.
– Мы сможем стереть память, когда он придет сюда и сделать так с каждым покупателем. Они никогда не вспомнят, что мы были здесь, – предложила Иветт.
Амор безрадостно рассмеялся.
– Предполагаю, ты не на многих Днях Открытых Дверей была, Иветт, иначе бы знала, что вначале брокер открывает занавески и пускает свет. Нельзя показывать дом в темноте.
Рот Иветт сжался в тонкую линию. Он знал, как она ненавидела быть обведенной вокруг пальца.
– Амор прав. Мы не можем остаться, – ответил Габриэль спокойным голосом. – Это просто короткий забег. Да, мы немного поджаримся, но выживем. Когда вы успели превратиться в слабаков?
– Мы не можем починить двери гаража? – спросила Иветт.
– Не знаю на счет тебя, но я не электрик, – заметил Куин без злого умысла.
– Мы будем придерживаться плана Амора и хватит об этом. – Габриэль поднялся.
По крайней мере хоть один на стороне Амора. Он знал, что его план не безупречен, но альтернатива еще хуже. Даже если они отговорят брокера открывать шторы, путем воздействия на разум, кто-то еще может просочиться. Оставаться здесь слишком рискованно.
Амор повернулся к Оливеру.
– Подгони фургон задом к входной двери настолько близко насколько сможешь, затем открой дверцы.
– Там кусты роз, мешают проезду, – добавил он.
– Мне все равно. Проедься по ним. – Он мог послать кого-нибудь позже позаботиться об ущербе и все исправить прежде чем агент прибудет. – Позвони мне, когда будешь готов.
Оливер развернулся, чтобы уйти.
– Я могу ударить тебя за то, что втянул нас в такую ситуацию. Можно было догадаться, что ты все испортишь. – Иветт резко встала с дивана и сердито посмотрела на Амора.