Я закрыла глаза. Мне хотелось бежать к Сапфире и освободить ее. Я хотела, чтобы мы убежали и начали что-то новое. Отправились в какое-нибудь райское место. Где не было ни боли, ни крови. Там, где была доброта, а не жестокость.
Но я не знала такого места.
Дверь закрылась, и мы с Мейстером остались одни. Я слышала каждый наш вздох: его — спокойные и ровные, мои — быстрые и испуганные. Я оглядела комнату, позволяя своим покрасневшим глазам впиться в эту сцену. На стенах висели странные инструменты, на столах стояли непонятные мне приборы.
А потом я увидела кресло.
Я чувствовала, как глаза Мейстера следят за мной, прожигая дыру в том месте, где я стояла. Он подошел ко мне с иглой в руке. Как и всякий раз, кожа реагировала на зов своего хозяина — безымянного зелья, которое успокаивало мою огненную кровь.
Непроизвольный стон сорвался с моих губ, когда мое тело качнулось в направлении иглы. Но Мейстер отстранил ее от меня и одной рукой схватил меня за щеки.
— Ты ослушалась меня, — мрачно сказал он, и его голубые глаза наполнились гневом.
Он приближался, и на каждый шаг, который делал ко мне, я делала шаг назад. Он был охотником, а я его добычей, когда он оттеснил меня дальше в комнату, его большое тело нависло над моим.
Мои ноги ударились обо что-то, и я потеряла равновесие, кувыркаясь назад. Что-то твердое прервало мое падение, и я поскользнулась на чем-то мокром. Прежде чем успела среагировать, я уже сидела на кресле, откинувшись назад. Я попыталась пошевелиться, но Мейстер прижал мои запястья и крепко привязал их к подлокотникам. Мои руки пульсировали, когда кровь пробивалась сквозь связанные запястья.
Следующими были мои лодыжки. Я посмотрела вниз и поняла, где нахожусь. И то, что было мокрым подо мной. Я гнала рвоту изо рта, наблюдая, как мое белое платье пропитывается красной кровью.
Все еще свежей кровью Рейчел.
— Нет! Пожалуйста! — взмолилась я.
Мейстер закончил связывать лодыжки, убедившись, что я не могу пошевелиться. Я боролась против своих оков, но это было бесполезно. Я оказалась в ловушке.
— Мейстер.
Я почувствовала, как слеза слетела с уголка моего левого глаза и упала на грязную кожу под моим телом. Он подошел ко мне, убирая волосы с моего лица. Мои глаза закрылись от его прикосновения, но не от удовольствия.
Это была тревога.
Я не знала, что будет дальше, но знала, что это помешает мне добраться до Сапфиры. Она нуждалась во мне, и я не смогу ей помочь. Я не смогу помочь никому из них.
Мейстер наклонился и мягко улыбнулся мне.
— Это место, как ты его называла, расовая война, которая вот-вот начнется.
Мои брови в замешательстве поползли вниз. Я даже понятия не имела, что такое расовая война.
— Я избавил тебя от правды, потому что пытался защитить, — он улыбнулся, как будто почувствовал что-то сладкое в своем сердце. — Потому что я люблю тебя, я уберег тебя от того, что происходит в этом городе.
Лицо Мейстера вытянулось, и гнев исказил его черты.
— Но ведь тебе пришлось ослушаться меня, не так ли, Liebchen? Потому что ты шлюха, а шлюхи всегда так делают. Тебе нельзя доверять. А теперь я должен научить тебя вести себя прилично, — он наклонился и поцеловал меня в лоб. — Я должен искоренить то, что ты видела сегодня, из твоего разума. Убрать эти новые воспоминания.
Он улыбнулся.
— Я возьму новую сыворотку, которую тестирую. Настоящее мощное дерьмо. Заставляет все воспоминания исчезнуть, чтобы никогда больше не вспоминать.
Он нежно погладил меня по лицу.
— Я дам тебе, и она сработает. Скоро ты ничего не будешь помнить об этой ночи. Все будет так, как будто этого никогда и не было. С чистого листа.
— Нет! — закричала я.
Я не хотела забывать. Мне нужно было помнить, что она здесь. Что она не в безопасности. Что я должна спасти ее от этого ада. Я не могла быть брошена в пустоту, мои воспоминания украдены, чтобы никогда не вспомнить их. Она погибнет. Боль, страх, которые она будет терпеть…
Он не обратил внимания на меня. Достав из кармана нож, он провел острым лезвием по моему платью, разорвав его надвое. Он отодвинул ткань в сторону, открывая мое тело своим глазам.
Затем в мгновение ока его рука оказалась у моего горла, его сжатые пальцы лишили меня дыхания. Его лицо приблизилось к моему.
— Если хочешь, чтобы с тобой обращались, как с остальными шлюхами в этом городе, то так оно и будет. Только ты будешь моей шлюхой. И я научу тебя нашим здешним обычаям. Я сломаю тебя, как сломал их. Овладею твоей киской, как владею их, — он ослабил хватку, другой рукой полез в карман и вытащил иглу, которую так жаждали мои вены.