— Вы опоздали, а это значит, что все одиночные лачуги заняты, — он оглядел нас, затем указал на маленькую лачугу на западной стороне. — Заплатите свои взносы. Остальное вам расскажут.
Мы направились в лачугу, где за столом сидел худой белый хрен в очках. Не поднимая глаз, он сказал:
— Две тысячи с каждого за три дня. Делайте что хотите и сколько хотите — за исключением собраний Мейстера, конечно. Они обязательны. Резинки нужны всегда. Не подчиняетесь правилам — понесете наказание.
Я полез в карман и ударил пачкой наличных по столу. Мои братья последовали моему примеру.
— Если хотите забронировать конкретные лачуги, делайте это утром. Я здесь с девяти, — он что-то печатал на своем компьютере, не поднимая на нас глаз. — Лачуга стоматолога в эти выходные не работает. Даже не пытайтесь войти внутрь.
Он протянул руку и собрал пачки денег.
— Амбар открыт сегодня вечером. Встаньте в очередь, и вас отведут к шлюхе. Если вам нужны молодые киски, есть начиная с четырнадцати. Моложе можно заказать за дополнительную плату, — он сделал паузу. — Очереди на них длиннее. Крутое дерьмо.
Я почувствовал, как Флейм напрягся рядом со мной, а его рука затряслась от ярости.
— Хайль Гитлер, — сказал мужчина в знак прощания и отдал неуклюжее правостороннее салютование.
Мы повторили:
— Хайль Гитлер.
А затем убрались на хрен.
Пока мы шли по дороге к амбару, я сканировал местность, моя снайперская подготовка в спецподразделении заработала в полную силу. Из лачуг доносились звуки траха и крики. Очередь к амбару была уже короче. Я направился в ту сторону.
— Заходи внутрь вместе с сучкой, — пробормотал я. — Останься на некоторое время, а потом уходи. И ради всего святого, выгляди так, будто ты трахнул эту шлюху.
— Я не буду трахать никакую сучку!
Флейм остановился, его лицо пылало красным.
Повернувшись, я ответил:
— Тогда вали на хрен обратно в общежитие и жди, пока мы вернемся.
Его ноздри раздулись, и я понял, что брат увидел, как сучек-рабынь таскают с места на место. Он быстро выходил из себя. Я встал прямо перед его лицом.
— Вали обратно в общежитие. Позвони Мэдди, забудь о том, что ты видел, и успокойся, бл*дь. Она в безопасности. Ее здесь нет. Она с Малышом Эшем у тебя дома.
Скривив губы, Флейм повернулся на пятках и зашагал обратно к общежитию.
Через несколько секунд к нам подошел охранник.
— Куда он пошел?
Я повернулся лицом к бритоголовому ублюдку.
— Этот мужик — гребаный псих. Если ты хочешь, чтобы сучка была изрезана и мертва с лезвиями в глазах, то впусти его внутрь одного.
Охранник сузил глаза на удаляющуюся спину Флейма.
— Мы проезжаем через Техас по приказу Бо Айерса. Эрл такой же солдат за дело, как и мы. Но нам нужна киска. А ему — нет. Ему нужны только кровь и убийства. Это его порно.
— Лучше бы он не был долбаным педиком, — прорычал охранник, отвращение было написано на его лице.
— Пожалуйста, не стесняйся, пойди и спроси его, педик ли он, — небрежно предложил Ковбой, но его садистская ухмылка показала, как он зол. — Рискни.
Охранник позволил этому дерьму задержаться на секунду.
— Он хорошо убивает Untermenschen (в пер. с нем. «недочеловек» — вошло в нацистский лексикон из названия немецкого перевода книги Стоддарда "Der Kulturumsturz: Die Drohung des Untermenschen" (1925)?
— Очень изобретательно. Поэтому просто оставим все как есть, — ответил я.
У охранника практически встал при мысли о том, как Флейм режет черных и евреев.
Я оставил его наедине с его гребаными мыслями и встал в очередь к амбару. Пока мы ждали, я просканировал город в поисках Мейстера. Его не было видно. Только когда я увидел движение, исходящее из самой дальней лачуги, я застыл на месте. Мейстер повернул за угол здания, на вывеске которого было написано «Стоматолог». Здание, от которого нам сказали держаться подальше.
Но не это заставило меня замереть, насторожиться и следить за каждым его движением. Это было связано с тем, что он нес на руках какую-то тощую сучку, ее тело обмякло, а голова упала набок.
Сучка с рыжими волосами.
Сучка, которую он затащил в лачугу и закрыл за ними дверь.
Мое сердце заколотилось, когда я снова прокрутил в голове воспоминания о Фиби. Я видел ее однажды, когда мы вернули Лилу после того, как ее едва не распяли. Я чуть не убил ее, решив, что она представляет угрозу. Я приставил пистолет к ее голове, но Кай сказал: «Послушай, сучка, мы свяжем тебя, чтобы ты не смогла побежать к долбаному Пророку и сказать, где мы. Ты же понимаешь это своим трахнутым маленьким мозгом?»
Ее голубые глаза закрылись. Ее трясло, а потом она разбила мое гребаное мертвое сердце, когда кивнула и сказала: «Просто... просто, пожалуйста, увезите ее в безопасное место. В следующий раз, старейшины не оплошают и убьют ее».