— Все не так… — попробовал объяснить я, но вновь вспылил. Почему мне нужно кому-то что-то пояснять?!
— Если не неприязнь, то что это? — не унимался фей, пристально и серьезно глядя на меня.
— Валатиен, ты ходишь по очень тонкому льду, — холодно предупредил принца я.
— Ты, — задумчиво начал блондин. Затем лицо его прояснилось, послышался плохо замаскированный смешок, — ты…
— Валатиен, — вновь повторил, едва не перейдя на рык.
— Молчу-молчу, — поднял руки в защитном жесте мой новоявленный приятель и вопреки только что сказанному продолжил. — Знаешь, раньше мне казалось, что я буду зол, когда подобное произойдет. Однако почему-то от понимания, что это будешь ты, возникает ощущение… правильности что ли.
— Не бывать этому! Я приложу все свои силы.
Ожидал расспросов и возмущения или демонстративного безразличия, а услышал:
— Это мы еще посмотрим, — и такой подозрительный хмык, абсолютно мне не понравившийся.
Какое-то время прошло в тишине за поеданием плотного завтрака и весьма невеселыми размышлениями. Дариана с остальными уже покинули столовую. Через некоторое время за ними последовали и мы с принцем. Только в выделенных для меня комнатах, поставив защиту от прослушивания, Валатиен продолжил разговор.
— Отец прислал письмо.
— В очередной раз приказывает вернуться? — спросил я, опускаясь в кресло и точно зная ответ. Тем неожиданней стали следующие слова.
— Нет. Просит встретиться с его доверенными лицами.
Мы оба поморщились, вспомнив безобразный скандал двухнедельной давности. Тогда в академию явилась целая делегация, в приказном тоне велевшая принцу вернуться в Иссилин. Дело дошло даже до крика, вмешательства Кентара и привлечения Хранителя. Благо, ни студенты, ни приглашенные представители, кроме меня, не видели этой сцены. Иначе бы Ааритан и весь Иссилин были бы опозорены. О чем только думал этот сумасшедший фей? Казалось, мое мнение о нем не может стать еще хуже. Боги, как же я ошибался! Письма с шантажом и угрозами лишь часть из полного списка его «подвигов».
— Отец словно с ума сошел после вынесения приговора Лариниэль. Особенно после того, как не смог разыскать ее тут, в Тиасии.
— Столица оказалась слишком большой? — не смог не поддеть я.
— Что-то вроде. В город не хочешь прогуляться?
— Боишься идти один? — мы оба рассмеялись.
— Нет. У меня нехорошее предчувствие, — резко посерьезнел фей, — а я привык доверять своей интуиции. Как насчет того, чтобы встретиться в «Пяти лапах»? Скажем… часа через полтора?
— А ты успеешь? — неподдельно удивился я.
— Не собираюсь я с прихлебателями отца любезничать. Устал.
На том и договорились, разойдясь за воротами академии в разные стороны. Никогда не страдал любовью к безделью, но сейчас почему-то нравилось наблюдать со стороны за суетой окружающих меня существ. Вот человеческий ребенок, смеясь, падает в мягкий снег, а его мать, стоящая рядом, счастливо улыбается. Вот мужчина с большим пирогом куда-то спешит, напевая праздничную песенку. Никогда раньше не обращал внимания на подобные мелочи.
Неожиданно для себя вышел на одну из центральных улиц с ярко украшенными и сияющими от разноцветных огней прилавками. Именно здесь я впервые встретил Лариниэль. Возле этого магазинчика со сладостями. Взгляд вновь метнулся к большому окну, через которое было видно столики с посетителями. Смешок вырвался сам, стоило мне заметить знакомую темную и рогатую макушку. Конечно, куда же еще могла пойти Дариана?
К собственному неудовольствию понял, что взгляд обшаривает все вокруг в поисках теперь уже светлой макушки. Глухо рыкнув, тряхнул головой, чем наверняка напугал отшатнувшуюся женщину. Сделав несколько порывистых шагов, замер, судорожно выдохнул. У одной из витрин стояла она. Меня потряс взгляд Лариниэль. Неожиданно захотелось, чтобы она хотя бы раз посмотрела на меня такими же восхищенно-сияющими глазами как на… А на что она, собственно, смотрит? Чуть наклонив голову, увидел ювелирные украшения. Почему-то подобное и расстроило, и рассмешило. Я ожидал большего? Хотя, почему? Ни я толком не знаю Лариниэль, ни она меня. К тому же, для себя я все уже решил. Вот именно. Вновь тряхнув головой, свернул в первый же проулок, ведущий на параллельную улицу, отчаянно давя в себе желание узнать, что же вызвало столь яркие эмоции у феи.
Топот и панические крики. Меня кто-то толкнул. Люди и нелюди неслись прочь с перекошенными от ужаса лицами. Двери и окна повсюду запирались.