Как только ее пальцы приблизились к кубическому медальону, серебряная искра пробежала вдоль предплечья, проникнув в шею и вспыхнув в глазах. Когда вспышка угасла, наемница осознала себя лежащей на полу собственного убежища. Боли не было, зато было кое-что другого сорта — зуд. Чесалось все, что только можно, с такой силой, что вызывало ломоту.
Стараясь как-то облегчить свои страдания, Фемида попыталась погладить шею, но поняла, что не может пошевелиться. Это и немудрено, так как приподняв голову, девушка обнаружила, что у нее нет конечностей, обрубки рук и ног уродливо топорщились в разные стороны.
Вдохнув полной грудью несколько раз, наемница все же не смогла сдержать нахлынувшего отчаяния. В этот момент ей вдруг показалось, что оператора больше нет. Может быть, такое чувство являлось пыткой нового сорта, ответа на такой вопрос не последовало бы. Но беспредельное ощущение одиночества показалось настолько болезненным...
Конечно, спустя неопределенное количество времени все прошло. Конечно были на месте, произошедшее оказалось иллюзией, игрой воображения. Наказанием за попытку прикоснуться к запретному. Важный и полезный урок — не стоит совать нос в дела Королевы, даже если очень хочется.
Вскоре оператор написал сообщение, полное необъяснимой теплоты, Фемида ощутила это всем своим естеством. Уже отправляя ответное послание, она осознала, что совершила на самом деле. Лимиты в количестве знаков и фотографий давно выросли в несколько раз, теперь связь с оператором можно было поддерживать постоянно.
Девушка прикрепила три снимка, на фоне голограммы, бара и сидя на кровати. Это действие вызвало у нее положительные эмоции, на удивление, не показавшиеся чем-то предосудительным. В голове сами собой возникли воспоминания из прошлого. Когда-то она пыталась понравиться оператору исходя из корыстных целей. Неужели это сработало? Или же наоборот, эти ее попытки показались человеку по ту сторону Вселенной излишне... Настойчивыми? Вызывающими?
«Слушай, тут появился какой-то новый тип контракта, я такое раньше не встречал. Стоит ли соглашаться? По его условиям, ты должна выполнить три задания подряд у персонажа «мастер-алхимик», чтобы получить особую награду. Это контракт повышенного уровня сложности, может быть стоит рискнуть?» — писал оператор.
«А есть что-то от Данте?» — спросила Фемида, хотя обрывки воспоминаний о пути наверх вызывали у нее затаенный ужас.
«Да, есть. В списке доступных контрактов только один пункт, судя по метке — срочный. Выбирать его?»
«Выбирай. Главное, не спеши с мастером-алхимиком. Это очень хитрый жук!»
«Ха-ха! Я понял, удачи. Рад, что наше общение понемногу начинает возвращаться в прежнее русло...»
Наемница улыбнулась, убирая смартфон в карман. Сигнал о том, что пора исполнять новый контракт поступил еще до того, как она успела переодеться в свою униформу. Индикатор активации портала ожил, двери открылись и Оскар поприветствовал девушку в привычной манере.
Решив, что лучше всего начинать задания, находясь в Бункере, Фемида попросила транспортировать ее именно туда. Ей ведь было обещано, что анализ дневника отреченного будет доступен как раз к этому времени!
— Есть новости для меня? — без вступлений спросила девушка, оказавшись в просторном кожаном кресле, рассматривая множество строчек, бегущих по мониторам.
— Я выполнил твою просьбу, могу вкратце рассказать суть изученного артефакта, — ответил Оскар, в то же время перед наемницей выдвинулся контейнер, в котором лежала потрепанная книжица. Взяв предмет и спрятав его во внутреннем кармане, Фемида дала свое согласие. — На основе реликтового излучения, оставшегося от множества других отреченных, я пришел к выводу, что книге примерно три столетия. Она содержит сложные программы по деформации микрочастиц органического объекта, который подвергается обработке автоматически, листая страницы. Обязательное условие успешного прохождения обработки — наличие у организма кварков особой маркировки.
— Кварков? — неизвестно зачем переспросила девушка.
— Три кварка для Мастера Марка! — воскликнул Оскар, после чего послышались звуки, очень отдаленно напоминающие смех. — Прости, я просто вспомнил один из первых романов, попавших в мою память по воле первого отреченного.