- Ничего личного, ведьма, - пожала плечами старушка, - благодарить тебе стоит Бродягу, он попросил оказывать тому, кто принесёт знак любую помощь.
- И всё-таки, спасибо тебе.
- За той дверью вторая комната, камин растопите сами.
- Стой, куда прёшь, никого пускать не велено! – стражник с внушительным брюшком, встал посреди дороги, выставив вперёд руку вперёд.
- Угу, не вефено, - подтвердил его напарник с длинными чёрными усами, больше занятый кольцом кровяной колбасы, нежели охраной дороги.
- Хм, - одинокий путник в сером плаще остановился, скрестив руки на груди, - и кем же, позвольте узнать, не велено?
Голос путника был мягок и вкрадчив, но стражникам почему-то стало не по себе:
- Да чародеями, - бесхитростно пояснил усатый, прожевав колбасу, - у них тама этот, как его, ну этот склеп развалился.
- Подумать только, - изумился путник, - и из-за такой мелочи перекрыли все дороги?
- Не только, - покачал головой пузатый, - покажь-ка лицо.
- Зачем? – в бархатном голосе послышалась угроза.
«Он безоружен, - подумал усатый, сжимая вспотевшей ладонью древко алебарды, - он безоружен».
«Он один, а нас целых двое», - успокаивал себя его напарник.
- А приказ такой, - пузатый поправил сползший ремень, - никого не пропускать без досмотру.
- Умный указ, как я погляжу.
- А то нет, - немного осмелел усатый, - честному человеку скрывать нечего, покажет лицо и дальше пойдёт.
- И что же вы доблестные стражи будет делать попадись вам человек э-э-э, скажем, не совсем честный?
Злой на всех и вся эльф бесцельно бродил среди развалин обители, изредка переворачивая носком сапога обломки, чтобы создать видимость поисков. И так было ясно, что в рухнувшем здании никого не было. Дознаватели из бастиона магов не спускали с завуча и трёх его коллег подозрительных взглядов.
- Ну как успехи? – слепец сидел на обломке колонны неподалёку, греясь в первых солнечных лучах.
- Я перемазался в извёстке, окончательно испортил новые сапоги и не выспался! О каких успехах может идти речь, а? Ты нарочно нашептал директору, что именно я что-то найду в этих развалинах, признайся.
- Нет, - качнул головой оракул, - к тому же, я не говорил ничего подобного. Я лишь сказал, что на развалинах обители нечто найдёт тебя само.
- Что это может значить? – Ливарель раздражённо пнул осколок мрамора.
- Не знаю, - пожал плечами Ард, - я только предсказываю будущее, творишь его ты сам.
Завуч тоскливо глянул на чистое, словно отмытое ночным ливнем небо и тяжело вздохнул. Оракулу, конечно виднее, но творить будущее можно было бы и в каком-нибудь куда более приятном месте.
- Убили-и-и-и! - взлетел над лесом горестный женский крик. Дознаватели из Бастиона опрометью бросились в лес, маги из школы на некотором расстоянии последовали за ними.
В гостевых комнатах «Беззаботной сойки» не было окон, смотреть на Блошиной площади не на что, да и большинству постояльцев так было спокойнее. Никогда нельзя знать, кто там ошивается снаружи. Люди не могут видеть в темноте, поэтому старая Берта, хозяйка таверны, всегда оставляла в комнатах свечи. Но некоторым свет пламени ни к чему, иные стараются избегать даже лучей солнца.
- Что ты видишь, когда смотришь на меня, Берта?
- Я вижу смерть, ведьма.
- Она всегда стоит за моим плечом, за мою плату я рассчитывала услышать от тебя нечто большее.
- Смерть ближе, чем ты думаешь. Она держит тебя в объятиях, а не стоит рядом. Едва ли на сей раз тебе удастся вырваться. Тебя держит в этом мире только проклятие.
- Ты лжёшь, - зло прошептала Неждана, глядя в мерцающие фиалковыми огнями глаза, - ты лжёшь.
- Ты ведь сама знаешь, что нет, - старая Берта широко улыбнулась, демонстрируя клыки, более длинные и тонкие, чем у оборотней. – Ты почти мертва, колдунья и даже древние печати не в силах этого изменить. Как только проклятие обретёт нового носителя, ты отправишься в мир теней.
- Но я этого не чувствую, - возразила Неждана, разглядывая своё отражение в большом тёмном зеркале на стене, - скиррат испытывают ненависть ко всему живому, они должны убивать, чтобы поддерживать своё существование.