Каждый вечер мы с Хайденом сбегали в хижину и тренировались на растениях. А после – сидели на диване и разговаривали обо всем на свете. Иногда даже лежали на кровати. В такие ночи мы обычно засыпали, а потом с рассветом прокрадывались в дом, надеясь, что нас не поймают.
Возможно, я недостаточно сильно старалась. Может, я затягивала с тренировками, потому что хотела проводить время с Хайденом, мне нравилось засыпать рядом с ним и испытывать подобную близость.
Пронзительный звонок вырвал меня из размышлений, и я чуть не упала со стула. Ученики встали из-за парт с озадаченными лицами.
Мистер Тео положил книгу на стол.
— Эмбер, ты не могла бы задержаться на секунду?
Я не особенно удивилась его просьбе и, проигнорировав вздохи окружающих, засунула учебники в сумку.
Мистер Тео взял за правило узнавать о моих делах. Думаю, его все еще тревожил мертвый кролик.
Он кивнул на прощание последним выходящим студентам и вышел из-за стола. Как только комната опустела – улыбнулся мне.
— У тебя что-то происходит?
— Нет, — соврала я и тут же почувствовала вину за это. Я вздохнула и села на стул напротив него. – Ну, была сломанная кукла в моем шкафчике вчера.
Я не стала говорить про петлю, которую нашла в понедельник после танцев. Мистер Тео уже знал об этом, в тот день он тоже задержал меня после уроков. Почему-то мистер Тео тогда был удивлен меня видеть на занятиях, видимо, я выглядела болезненно.
Хайден не знал о вещах, которые я находила в шкафчике. Я прятала их, чтобы он не взорвал всю школу.
Мистер Тео покачал головой.
— Эмбер, я, правда, думаю, что тебе стоит поговорить с директором. Я уже говорил тебе, здесь не приемлют травлю учеников.
А я уже говорила ему, что не хочу втягивать в это никого другого. Я собиралась повторить это снова, когда вдруг почувствовала головокружение.
— А как дела дома?
— Да… нормально. – Голова начала болеть. Я не позавтракала сегодня, это было неразумно. – Почему… почему вы спрашиваете?
Он сложил руки на груди, казалось, ему неуютно.
— Я знаю, что просто твой учитель, но я много переезжал, когда был в твоем возрасте. Помню, как тяжело подружиться с ребятами и как непросто жить с незнакомыми людьми.
— Знаете? – теперь свет казался мне невыносимо ярким.
— Моя мама сильно болела в то время. Мы переезжали по разным родственникам и друзьям семьи, которых я толком не знал. Помню, что другие дети не были особенно дружелюбными, шутили надо мной. – Он снял свои очки и начал их протирать. – Если все это делает один из них, ты должна сказать кому-нибудь.
Я медленно кивнула, правда, вернее то, что я считала правдой, уже вертелась у меня на языке. Я хотела все ему рассказать, потому что, может быть, он мог бы мне поверить.
— Эмбер?
Я очнулась. Что произойдет, если я расскажу мистеру Тео правду? Он либо подумает, что я спятила, либо позвонит властям. Я сомневалась, что Кромвел хорошо это воспримет. Вспомнить только, что случилось с Адамом. Я встала, опираясь на парту.
— Дома все очень хорошие. Я не думаю, что это кто-то из них. Ладно, я уже опаздываю.
На лице мистера Тео промелькнула хмурость. Но он лишь надел очки и кивнул.
Чувство вины ухудшило мое состояние еще больше. Кроме всего прочего, мистер Тео, казался действительно неравнодушным. Возможно, он чувствовал ответственность как учитель, а может просто видел во мне себя, причины были не важны мне. Я чувствовала себя ужасно.
— Спасибо вам, правда, но дома все хорошо.
— Без проблем. – Он отвернулся к своему столу. – Просто помни, что есть люди, вне этого дома, которые готовы помочь тебе разобраться с проблемами, Эмбер.
— Хорошо. – Я кивнула, точно зная, что никогда не расскажу ему, что подозреваю Кромвела и одного из его одаренных детей в проделках с моим шкафчиком… а может и в чем похуже.
К концу четвертого урока с бесконечной болтовней Кори, я уже успела забыть, что солгала мистеру Тео.
Хайден ждал меня у двери, как всегда, и мой желудок странно затрепетал, когда я его увидела, привыкнуть к этому ощущению уже успела, но оно удивляло меня каждый раз. Сегодня на Хайдене был свитер, облегающий его словно вторая кожа. С каждым движением была видна игра мышц. Вот как сейчас, когда он поднял руку, чтобы смахнуть волосы со лба.
— Что ты делаешь? – спросил он.
Так как мои глаза были на уровне груди Хайдена, то, собственно, на нее я и пялилась. И мне не составило особого труда представить эту грудь обнаженной. Думаю, картинка навсегда засела в памяти.
Вау.
— Эмбер?
Я заставила себя отвести взгляд.
— Где обедаем?
— Где захочешь. – Он взял мою сумку и повесил себе на плечо.
Я засунула руки в карманы толстовки, пока мы шли по заполненному коридору.
— Где угодно, но не камнях.
Хайден понимающе на меня посмотрел.
— Как насчет кафе?
— Отлично.
На улице главенствовал прохладный ноябрь. Мы вышли на улицу, и ни один учитель нас не остановил. В кафе через улицу я выбрала столик около окна, чтобы наблюдать за деревьями. Листья на них уже пожелтели и покраснели.
Очень красивое зрелище.
— Ты тихая. – Сказал Хайден после того, как официантка ушла. Он заказал сэндвич с сыром гриль и маринованными огурчиками. Гадость. – Это не из-за прошлой ночи?
Я отвернулась от окна и невесело усмехнулась. Прошлой ночью я извела целое семейство кактусов во время своей практики.
Не колючих, а красивых, тех, что цвели как раз в ноябре.
— Нет. Я просто думаю.
— О чем?
Об игрушке и петле, подумала я, но лишь пожала плечами.
— Сколько у тебя ушло на то, чтобы научиться контролировать свой дар?
Хайден положил локти на стол.
— Мне пришлось разобраться в причине его проявления без моего на то желания.
— И что за причина? – я внимательно смотрела на него.
Он же отвел взгляд.
— Это была смесь факторов.
Я нахмурилась. Хайден обычно отвечал на все мои вопросы, даже на личные. Но сейчас я, кажется, попала в чувствительное место. Хайдена много тренировали в Отделе, но, сколько бы времени мы не проводили вместе и даже, когда засыпали за разговорами, он не говорил об этом. А мне очень хотелось узнать.
— Забудь. Это ерунда, не так уж важно.
— Страх, — наконец признался он, все еще глядя на свои руки. – Страх того, что я никогда не смогу его контролировать, что, в конце концов, я причиню кому-нибудь вред.
Страх навредить кому-то был мне хорошо знаком.
— Было непросто преодолеть это, Эмбер. Мне пришлось принять то, кто я есть, и долгое время привыкать не скрывать этого. – Хайден смотрел на меня сквозь опущенные ресницы. – Лишь когда я начал доверять себе... доверять в том, что я могу контролировать себя, у меня и получилось.
— Но твой дар от природы, ты с ним родился.
Хайден вздохнул и дотронулся до моего запястья через свитер. В последнее время он часто так делал. Хайден не касался моей кожи, так что я не возражала. Мне нравилось думать, что он хотел бы прикоснуться ко мне.
— Ты не противоестественна, Эмбер.
— Твой отец сказал, что то, что я делаю – неестественно.
В его глазах загорелась острая и горящая ярость.
— Я уверен, что ты не так поняла. – Он понизил голос. – У тебя есть дар, Эмбер. Также как у меня, у всех нас. Ты не думаешь, что твое восприятие себя держит тебя на месте?
— Я не знаю. Я имею в виду, что мы с тобой разные. Ты идеален в…
— Я не идеален. – Он отпустил мою руку и откинулся на красный виниловый диван, глядя в окно.