— Спасибо, тятенька! — Настя повернулась к стене и тут же заснула со счастливой улыбкой на губах.
А ещё через несколько дней тюлень вернулся. Они немного поиграли. Потом Настя сняла с себя своё ожерелье и показала тюленю. Смотрела в его черные глаза. Нежным голоском стала просить:
— Миленький мой Тюли, сделай доброе дело для меня. Найди наши монетки, — показала свои на цепочке. — Только они дальше лежат на дне, — и махнула рукой.
Настя сняла монетку и бросила её в воду у самого берега. Тюлень раздумывал пару мгновений. Нырнул и скоро выложил усатым ртом монетку на песок.
— Какой ты молодец! — крикнула она в восторге и протянула руку к тюленю. — Тюля, дай я тебя поглажу! — Тюлень чуть отодвинулся, но терпеливо снёс её ласку. — Ты мне поможешь найти мои сокровища?
Зверь не ответил, крутнул головой и скрылся в воде. Потом выскочил, крутнулся раз, и скрылся. Вдали раздавались голоса стада.
Настя всё раздумывала над вопросом: понял ли её Тюля? Однако приходилось дожидаться следующего свидания. А когда оно состоится, она не могла знать.
Тюля оказался не столь постоянным, как хотелось Насте. Так случилось и теперь. Тюля соизволил посвиданничать с Настей дней через пять. Она с радостным восклицанием приветствовала его и сразу же приступила к разговору. Тюля слушал, улыбался и вдруг стремительно удалился в море. Остановился саженях в двадцати и стал смотреть на Настю. Та махнула рукой и пошла берегом. Тюлень плыл следом.
Путь оказался не таким долгим, и Настя вскоре оказалась на месте их несчастья. Ничего не изменилось. Она села, поджидая тюленя. Тот подплывать не торопился, выскочив на песок, выложил ей рыбу в локоть длиной.
— Тюля! — воскликнула Настя в изумлении. — Ты мне рыбу принёс! Вот здорово! Да мне совсем другое надо! — И опять показала своё украшение из монет. — Вот такие ищи, милый Тюля! Но и за рыбу большое спасибо! — и погладила его мокрую гладкую голову. Тюля блаженно зажмурился. — Ищи же, Тюля! — толкнула она его к воде.
Будто заигрывая и ленясь, Тюля всё же скрылся под водой и долго не появлялся. Наконец вынырнул, и во рту его поблёскивала серебряная монетка!
— Ты просто прелесть, Тюля! — воскликнула Настя и взяла его голову в свой ладони и слегка чмокнула в его чёрный нос. — Этого мало. Ищи ещё. Их там много.
За час неторопливой работы Тюля выложил на песок шесть монеток. Одна из них была золотой. И на этом их игра закончилась. Тюлень устал и больше не хотел выполнять её просьбы. А Настя долго и горячо благодарила своего друга. Тот нетерпеливо слушал и поспешил исчезнуть в волнах. Море начинало сердиться. Ветер усиливался и можно ожидать бури.
Настя поспешила домой. Так нестерпимо захотелось похвастать перед отцом своим успехом, что ноги сами пустились бегом. И до самой избы она так и продолжала бежать, не чувствуя усталости
— Ты чего испугалась? — вышел навстречу отец и с беспокойством следил, как дочка приближалась. — Кого-то заметила?
— Никого, тятя! — едва смогла выговорить Настя. — Смотри сюда, — и раскрыла ладонь. Там поблёскивали шесть монет. — Тюля нашёл и принёс мне!
— Что за Тюля? — спросил отец и добавил: — Тюлень, что ли? Как это?
— Вот так, тятя! Я его просила несколько дней. И он понял меня и вот. Что скажешь? Разве не чудо?
— Ну и девка! Настоящее чудо! А ещё сможет твой Тюля достать?
— Надеюсь. После бури. Вон как море вздыбилось! Дождь может пойти. А сколько у тебя было монет, тятя? В лодке,
— Точно не помню. Больше ста монет. Четверть золотые.
— Тогда нам с Тюлей долго ещё искать остальные. Но будем стараться.
— Да уж постарайся, Настенька! С такими деньгами мы в Астрахани смогли бы устроить свои жизни вполне сносно. Так что работайте со своим Тюлей. Молодцы!
Глава 22
Тимофей уже в который раз расспрашивал дочь о способах общения с животными.
— Откуда я знаю, как это получается? Просто понимаем друг друга и всё тут!
— Ну тогда ты чуточку зверёныш, Настя! — серьёзно заметил Тимофей.
— Ничего я не зверёныш, тятя! А умение лечить хвори разные? Особенно открытые раны. У Тюли она тут же стала затягиваться. И четверти часа, наверное, не прошло, а вокруг всё становится лучше и боль утихает. Дар, значит, такой.
— Всё равно зверёныш! — со смехом повторил отец. — Но я такого так люблю! Ты у меня сама дар божий! Иначе чем можно пояснить, что ты выжила в тех условиях, что мы жили в тайге? И почти не болела! Правда, мать умела хорошо лечить. Но того, думаю, мало было. Сама ты уж очень походила на маленького зверька. Сама куда хотела могла пойти в тайге и не заблудилась ни разу. Как ты находила дорогу, ума не приложу! Сколько страхов натерпелись с тобой, а тебе хоть бы что! Сейчас, можешь пояснить мне? — Тимофей вопросительно глядел в расширенные глаза дочки.