Тимофей чувствовал себя утомлённым, просто разбитым, как после тяжёлой работы. Даже глядеть на дочь было неловко. Лишь подумал, что девку пора приобщать к пониманию того, что жизнь изменилась. А это его беспокоило.
Настя на самом деле серьёзно задумалась над словами отца и несколько дней ходила молчаливой и замкнутой.
Наступила настоящая весна. Апрель растопил льды, вода в протоке нагрелась, Настя с удовольствием принялась купаться ежедневно. Уходила подальше в камыши, где её никто бы не смог обнаружить, стирала одежду и купалась. Иногда приносила небольшого осётра, тогда устраивали пир. Лукошко трав всегда было на столе, баба Устинья ворчала на такое, стыдя за примитивную еду.
— Бабушка, — возражала Настя мягко, — то самая полезная еда. Куда полезнее любого мяса и рыбы. Правда, икра тоже очень полезна. Так что вам есть её обязательно. Иначе можно заболеть разными хворями.
— Я не коза какая, — ворчала бабка Устинья и отодвигала миску с салатами.
Скоро Тимофей узнал, что готовится большая лодка для поездки в Астрахань. Дома он с волнением заявил дочери:
— Готовится поездка в Астрахань. Я намерен упросить Сидора взять нас туда. Хватит сидеть в этой глуши. Пора кончать со скитаниями по чужим местам. Надо наконец нам определиться самим. Готовься!
Тимофей видел, что Настя чем-то недовольна или просто не хочет менять жизнь. Но даже не пожелал спросить причину такого отношения. Всё было договорено, и он намерен выполнить свои и её задумки. А присмотревшись к дочке, понял, что тут не обошлось без парня. Кто он? Признался, что проморгал его. Накручивать себя не стал, понимая, что начинается новая жизнь и не стоит задерживаться в старой.
На четвёртый день лодка уходила в Астрахань с грузом жира и шкур тюленей. Были ещё бочки с икрой и солёной рыбой.
Сидор со смешинками в глазах, заметил Насте:
— А я подумывал о тебе, как о невесте, Настя. И отец вроде бы был не против.
— Ты же вдвое старше меня! — улыбалась девушка с затаённым недовольством.
— Вот невидаль! Такое сплошь случается. Зато у меня будут деньги и достаток.
— А я тебя не люблю, Сидор! — глаза её лукаво улыбались и лицо сияло. Ей было приятно внимание серьёзного человека. — Мне хотелось бы жить в городе. Никогда даже не видела города. Слыхала, что там интересно.
— Можно было б и в городе обосноваться, — улыбался Сидор. — Отец стар и болеет.
В словах Сидора звучали неприятные нотки, и Насте то не понравилось. Как-то сразу он показался чужим и неприятным.
Сидор ещё несколько раз за долгую дорогу заводил подобные разговоры. Настя же оставалась холодна и замкнута при нём.
— Что это с тобой? — как-то спросил он, с любопытством глядя в её посуровевшие глаза. — Обидел чем?
Она не ответила, лишь неопределённо пожала плечами. Разговаривать не хотелось.
Астрахань встретила новых гостей шумом, толчеёй грязного разноплеменного люда. И говор у всякого был свой. Правда, почти все как-то изъяснялись по-русски.
— Вот и Астрахань, — услышала Настя у самого уха слова Сидора. — Смотри, определяй, как намерена тут жить. Мне такое мало подходит. Не передумала? — неожиданно спросил Сидор таинственным голосом.
— Ты о чем? — не поняла Настя, но тут же по глазам догадалась, о чём он. — И не думай! Я ещё маленькая! — и опять её глаза улыбались озорно и заманчиво.
— Пожалеешь! — вздохнул Сидор и отошёл по делам. Они ждать не собирались.
— О чём он? — кивнул Тимофей, подойдя.
— Да всё о том же. Предлагает жениться.
— Отказала? — пытливо посмотрел отец на дочку.
— Он мне не нравится, — резко ответила дочь. — В нём что-то есть нехорошее, тятя. Да и стар он для меня.
— Ну это-то ты зря, Настенька. А жених он вполне достойный. Но как знаешь.
— Спасибо, тятя! — воскликнула Настя и глазами, полными любви смотрела в его лицо, заросшее давно не стриженой бородой. — Что нам делать тут?
— Пока поселимся в караван-сарае или на постоялом дворе. Последнее мне больше подходит. Нет желания с неверными жить рядом. А ты как с этим?
— Как ты, тятя! — блеснула она глазами со смешинками в уголках. — Будем прощаться? Мне не терпится побыстрее пройтись по городу. Устроимся, и можно будет, а?
— А как же! Надо познакомиться с городом. Тут так шумно и тесно! Непривычно нам будет. В Дербенте и то не так тесно было. Зато тут больше своих, русаков.
По прошествии недели дочь с отцом уже достаточно освоились с городом. Тимофей всё присматривался к людям торговым, купцам, мечтая завести знакомства и с их помощью начать собственное торговое дело. Часто сидел в кабаках и прислушивался к разговорам соседей.